Генезис и анализ масонских символов

Итак, займемся теперь одним из символов второго рода, именно Легендой о Хираме.

Начало этой последней довольно интересно, ибо оно знаменует действительное начало современного франкмасонства.

Вот что об этом пишет Рогон:

«В этом же году (1646) общество Креста+Розы, основанное на началах Новой Атлантиды Бэкона собиралось в зале единения франкмасонов (free masons) в Лондоне, Асмоль и другие братья Креста+Розы, узнав, что число ремесленников было превзойдено числом интеллигентных рабочих, ибо первое постоянно уменьшалось, а второе постоянно увеличивалось, решили, что настал момент применить формулы для наставления ремесленников, – формулы, которые состояли из нескольких обрядов, очень похожих на обряды, употребляемые всеми ремесленниками, пользовавшимися до сих пор ими как защитой для посвященных в таинства, чтобы сделать их адептами.

Помощью устных преданий, которыми они пользовались для прибретения кандидатов к оккультным наукам, их заменили писанным посвящением, скопированным с древних египетских и греческих обрядов и первая степень посвящения была написана почти так же, как и та, с которой мы уже имели возможность познакомиться. – Когда она была одобрена начинающими, то в 1648 г. было отредактировано посвящение на вторую степень – товарища, а немногим позже – на степень мастера; но обезглавление Карла I в 1649 году и роль, играемая Асмолем, из уважения к Стюартам, внесли большие изменения в эту третью н последнюю степень, ставшею библейской, и она стала основанием сего великого иероглифа природы, который символизирует конец декабря месяца».[17]

Это, как будто, противоречит некоторым моим предыдущим утверждениям относительно начала Масонской доктрины[18], но, поразмыслив немного, можно, наоборот, найти в этом подтверждение сказанного мною раньше.

Что же на самом деле связывает это новое общество 1648 г. с древним оккультизмом, с одной стороны, и с тамплиерами – с другой.

* * *

Прочтите биографию Асмоля, и вы найдете в этом удивительном человеке ученого египтолога и не менее замечательного герметиста, потомка Жана Ди (Jean Dee), лондонского алхимика и автора «Иероглифической Монады» (Monas hieroglyphica).

Асмоль был учеником алхимиков и, как таковой, он владел символическим обиходом мастера.

Посмотрите еще на это свидетельство истинных членов Креста+Розы, которые предшествовали появлению франкмасонства и вы сразу узнаете в них этих именно таинственных незнакомцев, которых «братья» впоследствии не признавали.

Не будем, однако, отвлекаться от интересующего нас предмета и вернемся к легенде о Хираме, в которой мы узнаём главного ее автора, Илию Асмоля.

Чем разнится легенда о Хираме от какого-либо другого волшебного рассказа и почему мы приписываем ему название символического предания?

Символическая история – это история, составленная таким образом, что эволюция лиц точно указывает на соответственную эволюцию в природе.

Современные мифологи могут показать красивую забаву, а именно, что все предания, относящиеся к божествам: индусским, египетским, греческим, римским и даже к христианскому Христу, ничто иное, как более или менее точно выраженные движения солнца. Отсюда следует и название– солнечных мифов, даваемое всем этим рассказам.

Это верно, если не усматривать в этих преданиях исключительно астрономического смысла; метод же оккультного знания, – аналогия, – осветит этот сюжет вполне.

Так как легенда о Хираме – рассказ символический, то посмотрим, имеют ли символы этого рода право на свое существование, и тогда лучше поймем те следствия, которые извлечем впоследствии из этой легенды.

Если верно, что всеми явлениями природы управляет один и тот же закон, то достаточно объяснить закон одного из этих явлений, чтобы объяснить законы всех прочих явлений.

Вот основы этого сравнения.

* * *

Ради пояснения возьмем три примера: развитие хлебного зерна, движение солнца и приготовление философского камня и посмотрим, не управляются ли все эти явления одним и тем же законом.

Хлебное зерно должно произвести колос. Лишь только его посадили в землю, как завязывается ожесточенная борьба между зародышем, который содержит зерно, и внешними элементами. Некоторое время кажется, что все, как будто, сгнило и хлебное зернышко кажется погибшим совершенно между тем, с этого именно момента оно живо более, чем когда-либо. Из недр этой гнили, этой черноты, этого хаоса появляется новое существо и тянется к свету; следовательно, хлебное зерно живет в многочисленных отпрысках, которые оно производит и, таким образом, стремится стать бессмертным.

Солнце дает жизнь всем, стремящимся в нему, планетным существам и всему тому, что покрывает планеты.

Лишь солнце начинает свой плодотворный путь, как на земле завязывается отчаянная борьба между благим его влиянием и холодом. Зима подчас торжествует.

Побольше благодетельного солнца, быть может, оно исчезло навсегда!