Генрих Шестой глазами Шекспира

Просители уходят, испуганно переговариваясь.

– Это что, у вас в Англии так принято управлять государством? – в гневе спрашивает она Сеффолка. – Генрих так и будет оставаться под опекой, а Глостер будет им руководить? Я что, стала королевой, чтобы подчиняться какому-то герцогу? Знаешь, де ла Поль, когда ты в Туре женился на мне по доверенности, сражался в честь меня на турнире и вовсю флиртовал с придворными дамами, я подумала, что Генрих такой же мужественный, любезный и статный, как ты. А он, как оказалось, думает только о святости, молится да четки перебирает. Ему надо Папой Римским быть, а не светским правителем.

– Потерпите, сударыня. Раз уж я привез вас сюда, то сделаю все, чтобы вы остались довольны жизнью в Англии, – обещает Сеффолк.

Но Маргарита не унимается:

– Здесь не только Глостер всем верховодит, здесь и надменный кардинал Бофор, и вечно всем недовольный Йорк, да еще Сомерсет с Бекингемом, и каждый из них имеет больше власти, чем король.

– Но даже самый сильный из этих вельмож слабее Невиллов, – говорит Сеффолк. – Имейте в виду, сударыня: граф Солсбери и граф Уорик – не простые пэры.

Так, игра уже ведется, королеву натравливают на группу поддержки Глостера.

– Да пусть и непростые, все равно они не такие противные, как гордая жена протектора. Ведет себя, как императрица! Все иностранцы при английском дворе принимают ее за королеву, если не знают меня в лицо. А как она одевается! Можно подумать, будто она выпячивает доходы своего мужа и смеется над нашей бедностью. Она недавно хвасталась своим клевретам, что один только шлейф ее платья стоит больше, чем все, что имеет мой отец. Думаете, я это так оставлю?

– Не волнуйтесь, капкан для герцогини Глостерской уже готов, – сообщает королеве Сеффолк. – Я сам его ставил, и такую приманку в него положил, что Элеонора точно не выскочит. Выбросьте ее из головы, лучше послушайте меня. Я знаю, вы не любите, когда вам дают советы, но поверьте, будет лучше, если мы сплотимся с кардиналом и лордами. Понимаю, вы его не любите, и я тоже не люблю, но так надо для дела. Нам нужно потерпеть и притворяться, что мы с ними, пока Глостер не впадет в немилость. Что же касается Йорка, то жалоба этого парня нам только на руку, а Йорк огребет по полной. Так мы с вами потихонечку всех и поубираем по одному. И тогда вы встанете у руля власти.

Трубы.

Входят король Генрих, герцог и герцогиня Глостер, кардинал Бофорт, Бекингем, Йорк, Сомерсет, Солсбери и Уорик.

В общем, для ясности скажем: на сцене обе группы противников, по 4 человека в каждой, плюс король с королевой и жена Глостера. Полный набор.

Между руководителями решается вопрос, кто будет регентом во Франции.

– Мне все равно, – говорит Генрих. – Мне и Йорк нравится, и Сомерсет.

– Если вы считаете, что я плохо управлял страной, отстраните меня от регентства, – говорит Йорк.

Вообще-то не совсем понятно, почему этот вопрос нужно решать именно сейчас. Еще в первой сцене пьесы король сказал: «Раз у нас с Францией перемирие на полтора года, регент там больше не нужен – Йорк может считать себя свободным». Так что же изменилось? Почему опять всплыла проблема регентства? Полтора года уже миновали? Возобновились какие-то военные действия? Ответа пока нет. Но, возможно, он появится позже. А вот если не появится, то у нас с вами будет еще одно основание подумать либо об авторской небрежности, либо о халтурной переделке чужого текста.

– Если вы считаете, что я не достоин быть регентом, – ладно, пусть во Франции правит Йорк, – говорит Сомерсет.

В разговор вмешивается граф Уорик:

– Достойны вы, Сомерсет, править или нет – а Йорк в любом случае достойнее вас.

– Не влезай, когда старшие разговаривают, – осекает его кардинал.

– Уж на поле битвы вы точно не старше меня, – дерзко парирует молодой граф Уорик.

– Зато там, где собрались пэры, все старше тебя, – сурово замечает Бекингем. – Имей уважение.

– Дайте срок – и я стану старше всех вас, – самоуверенно заявляет Уорик.

Вам смешно? Мне тоже. Ровно до тех пор, пока не посмотришь в оригинал. А там, оказывается, речь-то идет не о «старших», а о «лучших» или «более достойных» (дословно – betters). То есть: «На поле битвы кардинал не лучше меня». – «Все здесь присутствующие достойнее тебя, Уорик». – «Возможно, в течение жизни я поднимусь выше всех вас».

Приходится вмешаться отцу.

– Помолчи, сынок, – говорит граф Солсбери и обращается к Бекингему: – Скажи нам, Бекингем, почему ты считаешь, что Сомерсет лучше, чем Йорк. В чем его преимущества?

– Его преимущество в том, что так угодно королю. И больше тут нечего обсуждать, – заявляет королева Маргарита.

– Государыня, король – взрослый человек и может сам иметь мнение и высказать его, – мягко укоряет ее лорд-протектор Глостер. – Не женское это дело.

– Если он такой взрослый, то почему он не правит сам, а вместо него правит лорд-протектор? – парирует Маргарита.

– Я протектор не короля, а всей страны. И я готов оставить свой пост, как только король этого захочет.