Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648

Франконские владения Гогенцоллернов во второй половине века отодвигались на второстепенные позиции, уступая по своему значению в династической политике Берлину. Однако и здесь видны тенденции к территориальной консолидации. После кончины своего ансбахского родственника Георг Фридрих в 1557 г. объединил оба франконских маркграфства — ансбахское и кульмбахское. Будучи в религиозном отношении решительным лютеранином, он, однако, выступал на имперской арене весьма трезвым и осторожным политиком. Его опекунство над прусскими владениями, равно как и участие в судьбе клевского наследства, превратили его в одну из ключевых фигур Дома. После его смерти франконский массив распался вновь: маркграф Христиан (1603–1655), приняв кульмбахские земли, продолжил достаточно взвешенную имперскую политику, в то время как его ансбахский брат Иоахим Эрнст (1603–1625) стремительно перешел в стан самых радикальных протестантских сил Империи.

Остальные имперские княжеские Дома в северном и северо-западном секторе Империи намного уступали в размерах территориального и династического влияния Веттинам и Гогенцоллернам. Тенденция к ослаблению сказалась прежде всего на мелких княжествах, где классический образец являл Ангальт. Относительная сплоченность Асканийского Дома была прервана коллизиями второй половины XVI в. Принятие лютеранства не ликвидировало династическую рыхлость. В 1603 г. владения Дома распались на четыре ветви: Ангальт-Кётен, Ангальт-Цербст, Ангальт-Бернбург и Ангальт-Дессау. Раздел практически означал отказ от каких-либо серьезных перспектив территориальной консолидации и, тем более, территориальной экспансии: жесткая блокада со стороны Бранденбурга и Саксонии исключала шансы на успех. Отчасти выходом из кризисного положения стал «прыжок» Бернбургской линии в лоно кальвинистской церкви в 1592 г., с чем можно было связывать поиск новых политических возможностей для бедных владениями властителей. В кипучей энергии Христиана Ангальт-Бернбурга (1586–1630) мы видим попытку использовать инструментарий религиозного радикализма и персональной службы для адаптации в новых условиях. Центром тяжести в его деятельности станет Верхний Пфальц и служба гейдельбергским курфюрстам.

В обоих балтийских герцогствах — Мекленбурге и Померании на рубеже веков не ощущалось сколько-нибудь заметных тенденций в сторону территориального роста и укрепления княжеской власти. Мекленбургский массив, постоянно страдавший под бременем династических разделов, имел два исторически сложившихся ядра— Шверин и Гюстров. Соединение в одно целое обеих половин в XVI в. не исключило последующего дробления: в 1622 г. единое герцогство вновь распалось на старые исторические составные. К тому же сильные позиции дворянства и относительная самостоятельность прибрежных ганзейских городов (к примеру, Ростока) резко ограничивали успехи на ниве усиления княжеской власти. Судьба померанского герцогства, довольно рано принявшего Реформацию, была решена фактически уже к концу XVI в. Расположенная в треугольнике территориально-династических интересов Гогенцоллернов, Польши и Швеции и обладавшая чересчур разбросанным ландшафтом, не имевшим мощного центра политической власти, Померания должна была рано или поздно сойти со сцены имперской истории. В правление Богуслава XIV (1625–1637), скончавшегося бездетным, угасла звезда Дома Грайфенов. Владения его были поделены между Бранденбургом и Швецией.

В треугольнике ведущих династий Империи баварским Виттельсбахам принадлежала огромная роль. Альбрехт V (1550–1579) успешно боролся с протестантизмом в своих владениях. Его лояльность католицизму подчеркнута темными тонами его испанского костюма. Портрет кисти Ганса Милиха. 1545 г.