Читаем Герметическая традиция полностью

его смелости. Но согласно второй концепции, религиозной, смысл ока-

зывается иным: в этом случае невезение трансформируется в прокля-

тие, героическое деяние в святотатство, причём, проклято оно не по

причине провала, а просто как таковое. Адам уже не один из тех, кто

потерпел поражение там, где другие побеждали; он совершил грех, и

случившееся с ним, - единственное, что может вообще случиться. Всё, что ему остаётся, это нейтрализовать свой грех посредством искупле-

ния и, прежде всего, отказом от того, что подтолкнуло его на это пред-

приятие: мысль о том, что побеждённый может мечтать о реванше или

о получении статуса, которого он добивался своим деянием, выглядит

с религиозной точки зрения наиболее вопиющим «люциферианством».

Но точка зрения религии не единственна. Как мы уже показали

выше, эта позиция ассоциируется с гуманизированным и деградиро-

вавшим вариантом «священнической» (в противовес «царской») тра-

диции и ни в коей мере не является превосходной по отношению к иной, героической традиции, издавна утвердившейся как на Востоке, так и на

Западе, традиции, чей дух в значительной степени находит отражение

в герметизме. Одно из толкований даёт нам «жезл Гермеса»1* как сим-

вол единения сына (Зевса) и матери (Реи, универсальной силы), кото-

рую он завоевал после «убийства» Отца и захвата его царства: это сим-

вол «философского инцеста», каковой мы встречаем повсюду в герме-

тической литературе. Безусловно, Гермес сам является посланником

богов; однако, он также тот, кто отвоёвывает скипетр у Зевса, пояс у

Венеры, а у Вулкана (бога «Земного Огня») - инструменты его аллего-

рического Искусства. В египетской традиции, как нам говорят более

поздние авторы, Гермеса, наделённого тройным величием -т.е. Герме-

са Трисмегиста - отождествляли с образом одного из Царей и Учите-

лей первичной эпохи, давшего людям принципы высшей цивилизации.

Точное значение всей указанной символики ни для кого не составляет

тайны.

31

Но это ещё не всё. Тертуллиан упоминает традицию, которая обна-

руживается в арабско-сирийском алхимическом герметизме и возвраща-

ет нас к тому же моменту. Он говорит,15 что все «проклятые и бесполез-

ные» деяния природы, тайны металлов, свойства растений, силы маги-

ческих заклинаний и «все те чуждые учения, которые составили науку о

звёздах», - другими словами, весь свод древнего герметико-магического

знания - были открыты людям падшими ангелами. Эта идея восходит

к Книге Еноха, где она выражается в контексте наиболее древней тра-

диции, демонстрирующей единство со своей религиозной интерпрета-

цией. Существует явное соответствие между Бнай Элохим, падшими

ангелами, сошедшими на гору Хермон, как это упоминается в Книге

Еноха,'6 и линией Свидетелей и Наблюдателей - ^рцуорох, - спус-

тившихся, чтобы обучать человечество подобно Прометею, каковой

явился, дабы «научить смертных всем искусствам»,17 о чём нам извес-

тно из Книги Юбилеев" и на что указывал, в частности, Мережковс-

кий.19 Более того, в Книге Еноха (LXIX, 6-7) Азазель, «каковой совра-

тил Еву», научил людей пользоваться оружием, что убивает, то есть, если отбросить метафоры, он вдохнул в людей воинственный дух. Те-

перь ясно, к чему относится миф о падении: ангелы возжелали обла-

дать «женщиной». Мы уже объяснили, что означает «женщина» в свя-

зи с деревом, и нашу интерпретацию подтверждает тот факт, что санс-

критское слово шакти, которое метафизически означает «женщину»

бога, его «супругу», в то же время обозначает его силу.20 Таким обра-

зом, эти ангелы испытали «вожделение» к силе; стремление сочетать-

ся стало причиной их падения: они спустились на землю, на возвышен-

ное место (на гору Хермон). От этого союза родились Нефилим, могу-

щественная раса (титаны - moveq, - согласно Папирусу из Гизы), ал-

легорически описываемые как «гиганты», чья сверхъестественная при-

рода раскрывается в Книге Еноха (XV, И): «Им не нужны ни еда, ни

питьё, и они ускользают от [физического] восприятия».

Нефилим, «падшие ангелы» - не кто иные, как «титаны» и «на-

блюдатели», раса, о которой в Книге Варуха (3:26) сказано, что это «слав-

ные исполины, весьма великие, искусные в войне»,50'та самая раса, коя

пробудила в людях дух героев и воинов, коя изобрела искусства и пере-

дала человечеству тайну магии.21 Какое ещё более чёткое представле-

ние духа герметико-алхимической традиции можно найти, нежели то, что дано нам в самих текстах этой традиции? Мы читаем в герметичес-

кой литературе: «Древние священные книги, - говорит Гермес, - учат

32

нас, что некоторые ангелы возгорели желанием по отношению к жен-

щинам. Они спустились на землю и учили людей всем операциям При-

роды. Они - те, кто создал [герметическое] делание и от них произош-

ла изначальная традиция сего Искусства».22 Само слово chemi, проис-

Перейти на страницу:

Похожие книги

Что такое философия
Что такое философия

Совместная книга двух выдающихся французских мыслителей — философа Жиля Делеза (1925–1995) и психоаналитика Феликса Гваттари (1930–1992) — посвящена одной из самых сложных и вместе с тем традиционных для философского исследования тем: что такое философия? Модель философии, которую предлагают авторы, отдает предпочтение имманентности и пространству перед трансцендентностью и временем. Философия — творчество — концептов" — работает в "плане имманенции" и этим отличается, в частности, от "мудростии религии, апеллирующих к трансцендентным реальностям. Философское мышление — мышление пространственное, и потому основные его жесты — "детерриториализация" и "ретерриториализация".Для преподавателей философии, а также для студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук. Представляет интерес для специалистов — философов, социологов, филологов, искусствоведов и широкого круга интеллектуалов.Издание осуществлено при поддержке Министерства иностранных дел Франции и Французского культурного центра в Москве, а также Издательства ЦентральноЕвропейского университета (CEU Press) и Института "Открытое Общество"

Жиль Делез , Жиль Делёз , Пьер-Феликс Гваттари , Феликс Гваттари , Хосе Ортега-и-Гассет

Философия / Образование и наука
История философии: Учебник для вузов
История философии: Учебник для вузов

Фундаментальный учебник по всеобщей истории философии написан известными специалистами на основе последних достижений мировой историко-философской науки. Книга создана сотрудниками кафедры истории зарубежной философии при участии преподавателей двух других кафедр философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. В ней представлена вся история восточной, западноевропейской и российской философии — от ее истоков до наших дней. Профессионализм авторов сочетается с доступностью изложения. Содержание учебника в полной мере соответствует реальным учебным программам философского факультета МГУ и других университетов России. Подача и рубрикация материала осуществлена с учетом богатого педагогического опыта авторов учебника.

А. А. Кротов , Артем Александрович Кротов , В. В. Васильев , Д. В. Бугай , Дмитрий Владимирович Бугай

История / Философия / Образование и наука
Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука