Герцогиня

На сердце было тяжело. Хотя, если пытаться рассуждать здраво — какая разница, кто и как на тебя посмотрел? Отныне ты — невеста Дамиана Вилмера, а потом станешь его женой. У вас будут дети. Много детей, наверное — что там с контрацепцией в этом мире? Впрочем, уже неважно. Приговор подписан, дороги назад нет.

Лина улыбалась, болтала, приседала в заученных реверансах. Правда, танцевать не решалась, поскольку не умела, и Дамиан не настаивал. Ночь катилась к завершению, туфельки немилосердно жали, голова разболелась от шума и суеты.

— Прости, дорогой, я выйду ненадолго в сад? Мне нужно на воздух.

— Да, конечно, иди, — Дамиан как раз сел за карточный стол с несколькими представительного вида джентльменами. Он был навеселе, но это его ничуть не портило — разве что добавляло красок аристократическому лицу.

Лина тихонько вздохнула. Ей хотелось пойти в сад с Дамианом, побродить по аккуратным дорожкам, посидеть в беседке рядом с фонтаном. Но — дорогая, привыкай быть женой джентльмена. Карты — отдельно, жена — отдельно.

Она вышла через парадный подъезд, спустилась вниз, механически пересчитывая мраморные завитки на перилах. Потом подумала-подумала, и сняла туфли, от которых так устали ноги.

Но босиком идти по крошеному ракушечнику не хотелось — Лина медленно побрела по траве. Тени сада, переплетясь в страстных объятиях, манили, и девушка еще раз пожалела, что рядом нет жениха. В груди потянуло сладко, а от воспоминаний о нежных и одновременно властных прикосновениях к щекам прилил жар.

Ну что за глупости?

Тьфу.

Ведь никогда не отличалась сентиментальностью. Это ли не любовь?

Она нырнула под сень старых яблонь, вдохнула всей грудью свежий аромат. Сейчас она немного придет в себя — и вернется к гостям…

Ее дернули за руку так, что она едва не упала — и упала бы, не окажись крепко обхваченной за талию сильными руками.

— А ну, куколка, пойдем. Поговорить надо.

Из горла вылетел сдавленный писк, она попыталась вырвать руку из железных пальцев — бесполезно.

— Я… я буду кричать!

— Только попробуй.

Он вдруг остановился, резко обернулся к ней, нависая грозной тенью. Лица почти не было видно, только глаза блестели, да ноздри хищно раздувались.

— Только попробуй, — сквозь зубы прошипел Максимус Обри Тал, а затем, еще раз дернув за руку, поволок за собой. В кромешную темноту, подальше от огней дома.

Потом Лина оказалась очень плотно и недвусмысленно прижата к дереву сильным мужским телом.

— Я тебя искал, — медленно процедил мужчина, обдавая ее спиртным духом, — я тебя искал даже в притонах, таких, куда ни один нормальный человек носа не сунет! И надо же! Свою пропавшую цыпу я встречаю в качестве невесты милашки Дамиана!

Лина, задыхаясь, предприняла еще одну попытку оттолкнуть от себя мерзавца. Ударила кулаком в грудь — все равно, что колотить в камень.

— Отпустите меня! Да что вы себе позволяете?

— О, я многое могу себе позволить, куколка, — как-то особенно злобно процедил лже-ювелир, — я у его светлости на особом счету. Да и о тебе знаю достаточно…

— Отпустите! — попросила Лина, — зачем вы все это… делаете?

— Какие нежности! Да ты теперь — благородная дама, так ведь? Анджелина-Мария Линтон, только об этом никому нельзя знать, милашка!

— Что вы несете? Вы пьяны, — Лина поморщилась, — от вас разит, как из…

— Все это неважно.

Он резко задрал ее подбородок, так, что она смотрела прямо в полыхающие бешенством глаза.

«Да он псих!» — Лина забилась в железном капкане.

— А важно то, моя куколка… Что ты собралась замуж за человека, родной дядя которого приказал мне тебя убить.

— Что… что?!!

— Что слышала, — огрызнулся Максимус, — тогда, в твоей сфере… Я должен был тебя убить по приказу герцога Дерека Вилмера, поняла? И если, упаси Ангелы, Дерек Вилмер узнает, кто ты есть на самом деле…

— Отпустите… — выдохнула Лина, — нас могут увидеть…

Но вместо этого ее мучитель понес совсем уж пьяную околесицу.

— Я столько… шлюх перепробовал, пока тебя искал… И теперь уж не откажусь узнать, насколько ты лучше… или наоборот, хуже…

Лина из последних сил попыталась отвернуться — тщетно. Ее держали слишком хорошо. И жесткие, ненавистные губы накрыли ее рот, сминая, заставляя подчиниться.

Она все еще боролась, дрожа от отвращения, но потерявший над собой контроль психопат и не думал прекращать. Придавил шею так, что Лина невольно приоткрыла рот, впуская его ненасытный язык. И в тот же миг ощутила с ужасом, что горячая рука стиснула ее грудь, нырнув под корсаж. Жесткие пальцы ласкали чувствительную горошинку соска — Лина не смогла сдержать стон, выдохнув его в рот мужчины. И он это понял. Оторвался на миг — в потемневших глазах полыхало злобное торжество — а затем вновь поцеловал, но уже по-другому, настойчиво, не причиняя боли.

— Пожалуйста, не надо, — пролепетала Лина, — если нас… увидят… Господи, зачем?!!

Тело наводнил сладкий, липкий ужас. Он стискивал костлявой лапой сердце, сжимал горло.

Мужчина, ласкавший ее против воли, не собирался останавливаться.

Лина всхлипнула, ощутив чужую руку на внутренней поверхности бедра. Повторялся сон, навеянный книгой — но только не там… не с тем…

— Нет!..