Герцогиня

— Вот скажи, — прошептала сонно, — очень надо было меня зажимать у дерева? Не мог вести себя прилично?

И закрыла глаза.

Но все-таки расслышала едва слышный шепот, сорвавшийся с губ мужчины.

— Я просто сошел с ума…

Лина проснулась и несколько минут непонимающе смотрела в потолок. Потом вспомнила — ее залило чувство глубокого удовлетворения, сродни тому, что испытывает мастер, завершивший работу. Осознание того, что она не просто попаданка в чужой мир, а сама родилась здесь, внезапно принесло умиротворение и прилив энергии. Сидеть и горевать о том, что с ней сделал Дамиан, уже не хотелось. Хотелось действия!

Лина огляделась. Спальня тонула в сумерках, за окном — густой туман, кое-где разбитый цепочками розоватых огоньков.

Лина прислушалась. Тишина. И тут — по позвоночнику словно холодком потянуло. Дыхание застряло в горле. В спальне, помимо нее, был еще кто-то — невидимый. И этот кто-то сопел.

Затаив дыхание и стараясь производить как можно меньше шума, Лина подобралась к краю постели, осторожно спустила ноги… взгляд заполошно метался по темной спальне, не находя никого постороннего. Но — чужое дыхание!

Девушка рывком вскочила, рванула к приоткрытой двери, но, зацепившись за что-то теплое и тяжелое на полу, больно растянулась во весь рост. Сквозь зубы простонала ругательство.

— Черт…

Голос Максимуса.

Он сел на полу, потирая глаза.

— Мисс Линтон, я понимаю, что вы не обязаны относиться ко мне хоть сколь-нибудь хорошо. Но пинать ногами — это чересчур даже для герцогини.

— Вы! — Лина провела рукой по лбу, вытирая ледяной пот, — Вы!.. Какого лешего вы тут делаете?

— Кто такой леший?

— Не важно! Господи, я испугалась… думала, кто-то в спальне… а тут вы… на полу. Какого черта, мистер Тал?

Не торопясь подниматься, он пожал плечами.

— Мне показалось, так будет безопаснее.

— А мальчик где?

— Он оделся и вернулся в приют.

— Понятно…

Значит, малыш Уилл — сирота. Участь таких детей всегда была незавидна.

Лина поднялась на ноги и молча удалилась в ванную комнату. Там, в розоватом свечении абраксовых ламп с интересом ознакомилась с устройством винтажного унитаза. Потом умылась, пригладила волосы. Решила, что неплохо бы и одеться. Халат был хорош, но оставлял ощущение какой-то незащищенности.

«И вся моя одежда осталась у Дамиана… глупо-то как».

А на столе в гостиной уже стояли чашки, и кофейник, и молочник. Плыл аромат свежесваренного кофе. В корзиночке золотилась выпечка, рядом, на плоском блюде призывно розовели ломтики ветчины. Максимуса не было, но по скрипу половиц Лина поняла, что он сейчас на втором этаже.

Она налила себе кофе, добавила молока. В сахарнице был желтоватый, крупными кусками, сахар, и девушка решила обойтись бисквитами. Чуть позже спустился Максимус, умытый, посвежевший после дневного отдыха.

— Через пару дней я отвезу вас в Шиммерхилл, к людям, которые вас ждут.

Он тоже плеснул себе кофе и сел с чашкой на диван.

— А вы? Вернетесь к Вилмеру? — Лина отставила кофе, — но теперь вы не обязаны возвращаться к нему.

Масимус молчал, раздумывая, погрузив взгляд в свою чашку. Потом поднял глаза на Лину, и она прочла во взгляде безнадежность.

— Меня легко найти, мисс Линтон. Если я буду рядом с вами, то любой маг Поиска, разыскав меня, разыщет и вас. У Вилмера в распоряжении слишком много моих вещей.

— Но я все равно не смогу всю жизнь прятаться от вашего герцога. Рано или поздно он узнает, что вы не выполнили его задание… И что я теперь здесь.

— Я бы предпочел, чтобы это случилось как можно позже. У вас должно быть время, чтобы подыскать надежных людей для охраны. Найти, в конце концов, хороших магов, которые смогут грамотно выстроить защиту. Герцогиня Линтон должна быть в безопасности.

— А что будет с вами, когда герцог узнает?

Максимус пожал плечами с безразличием.

— Скорее всего, Вилмер сделает все возможное, чтобы я отправился в обитель небесную…

— И вы так спокойно об этом говорите?

— Я уже давно свыкся с тем, что в один прекрасный момент моя жизнь оборвется. Так что не боюсь.

— Вы ненормальный, — буркнула Лина и уткнулась в свою чашку.

Отчего-то кофе перестал быть вкусным, а бисквит застрял в горле.

— За свою недолгую жизнь, мисс Линтон, я делал много… нехороших дел. И мне пришлось отправить к ангелам, или к чертям, немало людей, которых я даже не знал. Так что жалеть особо не о чем.

Лина вздохнула. Ну вот как это — жалеть не о чем?!! Она окинула мужчину внимательным взглядом. Лицо — резкое и суровое, но благородное, в общем-то. И глаза — светлые, пронзительные… Заставляющие сердце сжиматься.

— И вы что, не будете бороться за свою жизнь? — почти шепотом спросила она.

— Я буду бороться за вашу жизнь, — равнодушно проговорил он, — это куда как важнее. Для всех.

Это было неправильно. Совсем. Но Лина даже не нашлась, что сказать. Как заставить его думать о том, чтобы переиграть герцога и остаться в живых?

«Но это возможно только в том случае, если герцог будет убит. Или арестован… нет, черт возьми, убит… Пока Вилмер жив, он меня не оставит».

— Вы могли бы… убить его?

Максимус посмотрел на нее тревожно. Потом вздохнул.