Герцогиня

Старичок церемонно поклонился — сперва Лине, затем всем присутствующим — и мелкими шажками, чуть хромая, прошел к кровати. Поставил на стул пузатый, потрепанный жизнью чемоданчик.

— Приношу извинения, юная мисс, господа… Приехал сразу, как только получил от вас весточку… Кхе-кхе… Так что произошло?

Все посмотрели на Лину. Вард — со страхом, Жером — сочувствующе. Максимус — очень хмуро.

— Внезапно голова закружилась, — сказала девушка, — и затошнило… как-то резко.

— И?..

— Потом все прошло.

— Так, юная леди, — доктор кивнул каким-то своим мыслям, — вы позволите осмотреть вас при помощи моих амулетов?

— Что за амулеты? — мгновенно подал голос Максимус.

— Обычные, лекарские. Господа, я понимаю вашу обеспокоенность, но все же я давал клятву лекаря.

Жером отлепился от стены, подошел и, нависая над тщедушным старичком, протянул руку.

— Сперва я хотел бы взглянуть.

— Понимаю, — доктор покорно закивал и принялся рыться в чемоданчике.

Лина увидела, как на широкую ладонь Жерома легла круглая серебряная пластина, испещренная надписями. Маг накрыл ее другой ладонью, пробормотал что-то, затем обернулся к Максимусу.

— Все чисто.

— Можете осматривать, — отчеканил маг поиска.

— Лежите смирно, дитя, — доктор улыбнулся, а у Лины отчего-то все заледенело внутри.

Предчувствие?..

Она из-под опущенных ресниц следила за тем, как старичок водит амулетом над ее телом. Страх, темный, иррациональный, разрастался в душе, распухал, словно присосавшийся к жертве клещ. Лина стиснула простыню, чтобы не завыть в голос.

Доктор хмыкнул.

— Милая леди, вы недавно практиковали магию?

Лина торопливо закивала.

— И это заметно, — удовлетворенно изрек лекарь, убирая свой амулет, — некоторые энергетические потоки заметно ослаблены. Но это все восполняется, и очень быстро. А в целом, — тут он выпрямился и обвел присутствующих взглядом, — в целом юная леди совершенно здорова.

— Значит, энергетические потоки, — задумчиво протянул Максимус, и от этой странной его интонации Лину затрясло.

— Да, именно, — мягко сказал старик, — мне нужно задать еще несколько вопросов юной леди… наедине.

— Вы не останетесь с ней наедине, — заверил Максимус.

— Ну, позвольте… некоторые вопросы просто неприлично обсуждать в присутствии мужчин.

— Пусть он останется, — кое-как выдавила Лина, — у меня нет секретов от мистера Тала.

Страх давил, сводя с ума, а она не могла понять, что же происходит. Ощущение, что доктор все-таки обнаружил нечто из ряда вон выходящее, не отпускало.

До одури захотелось вцепиться в Максимуса, приникнуть к его груди, где билось механическое сердце, и ни о чем не думать.

— Как скажете, — сухо ответил лекарь, поглаживая бородку.

Его выцветшие глаза обратились к Лине. А потом, когда Жером и Габриэль Вард покинули комнату, он мягко прикоснулся к ее запястью.

— Почему вы напуганы, милое дитя?

Она лишь пожала плечами. Черт его знает, почему. Просто — страшно, невыносимо, как будто сейчас будет оглашен смертный приговор.

Лина втянула голову в плечи и уставилась на доктора.

— Как я уже сказал, вы абсолютно здоровы, — медленно, косясь на Максимуса, произнес тот, — помимо прочего, вы, юная леди, носите ребенка.

На спальню стремительно надвинулась темнота.

Лина медленно закрыла глаза.

Раздался грохот падающей мебели.

Лина только еще глубже уползла под одеяло. Нет, нет, она ничего больше не хочет видеть. И слышать тоже.

Но, все же, помимо воли, взгляд выхватил и перевернутый стол, и вмятину в штукатурке, и разбитый в щепки стул. Дверь с грохотом захлопнулась за Максимусом. Доктор невозмутимо пригладил бородку.

— Это… простите… был отец ребенка?

Лина механически покачала головой.

— Нет.

— Тогда такое поведение недопустимо, — старик пожевал губами, — вам, юная леди, требуются покой и хорошее питание. И все.

— А использовать Дар я могу? — просипела Лина.

Господи, какую чушь она несет? Вся ее жизнь с грохотом катится под откос — а она про магию…

— Сколько угодно, — лекарь усмехнулся, — прокачка магических контуров только идет на пользу будущему магу.

Время остановилось.

Неподвижно сидя в кровати, Лина все смотрела и смотрела на внушительного вида вмятину в стене и пятно осыпавшейся штукатурки.

То, что произошло, казалось подлостью. Ударом в спину.

Ведь она только-только нашла свое истинное место в этом мире. Она искренне хотела помочь своим подданным, и помощь эта приносила радость, невыразимое, окрыляющее чувство. А вот теперь ее тело стало инкубатором для ребенка Дамиана Вилмера. Для нежеланного ребенка от мерзавца, который напился и ее изнасиловал.

Лина всхлипнула.

Она представила себя с огромным уродливым животом.

Но ведь она не виновата, она не хотела, чтобы вот так…

И ребенок будет похож на Дамиана, будет вечным напоминанием о том, что больше всего хотелось забыть.

— Лучше всего будет сдохнуть в родах, — сказала себе Лина.

И тут же подумала — а ведь не дадут. Она герцогиня, и ладно бы — просто герцогиня — но еще и Источник, по силе сравнимый с Дереком Вилмером.

Лина повернулась набок, закуталась в одеяло и закрыла глаза.