Герцогиня

Конец лета всегда навевал на нее сонм странных мыслей и образов. Хотелось чего-то неясного, и душа пела, рвалась ввысь — под хрустальные своды, и остро тосковала оттого, что такой полет никогда не был возможен. Возникало странное желание, чтобы все — и эти застывшие в безветрии деревья, и сверкающий слюдой холм, и черепичные крыши домов, и утренняя прохлада — таким и осталось навсегда. Чтобы время замерло, остановилось, позволило насладиться этими последними днями уходящего лета… Увы, все это оставалось странным, не поддающимся никакому объяснению желанием, которому никогда не суждено сбыться.

И она грустила, прогуливаясь по замковой стене.

Периодически возвращалась к мыслям о своей беременности. Думала о том, что очень скоро у маленького, прозрачного еще человечка откроются глазки. И о том, что не смогла ребенка убить — и точно также не сможет любить, потому что малыш обязательно будет похож на Дамиана Вилмера. От мыслей этих Лина погружалась в черную меланхолию.

Она написала письмо Максимусу, но конверт вернулся к ней даже нераспечатанным. И Лина поняла, что верный слуга Вилмера попросту предпочел о ней забыть. Наверное, из-за ребенка… Да и было ли что-нибудь между ними?

— Мисс Линтон.

— А?

Она подняла глаза на Жерома, который всегда сопровождал ее на прогулках. Маг внимательно смотрел на нее, как будто ожидал ответа на заданный вопрос.

— Ну так что вы решили?

Лина смутилась. Выходит, он ей задал вопрос, а она не слышала.

— Прости, я задумалась. О чем ты спрашивал?

— Я спрашивал, не желаете ли вы прогуляться по ярмарке, — терпеливо пояснил мужчина, — я вижу, что вас гнетут не очень приятные мысли.

— Ты думаешь, что поход на ярмарку меня развлечет?

Лина подошла к парапету. Там, внизу, был город. Была жизнь. Люди. Наверное, новые впечатления.

— Мне хочется, чтобы это было так, — тихо ответил Жером.

— Боюсь, мои проблемы не решить таким способом.

— Вам следует немного развлечься, — продолжал настаивать маг, — к тому же, люди будут видеть свою герцогиню и свой Источник. Разве это плохо?

— Дамиан… не приходил больше? — спросила вдруг Лина и опустила глаза. Ей было стыдно.

Жером помолчал.

— Приходил. Один раз.

— Понятно, — она вздохнула, рассматривая сеть кривеньких улочек внизу.

Мелькнула жуткая своей неуместностью мысль — а вдруг Дамиан в самом деле так и не может ее забыть? Вдруг одумался? И, в конце концов, у них будет ребенок.

— Нет-нет-нет, — прошептала она, слепо глядя в пространство, — даже не думай.

Повернулась к Жерому.

— Ты прав, мой друг. Мне просто необходимо посетить ярмарку.

…Не прошло и двух часов, как они были там.

День близился к полудню. Ярмарка бурлила, словно котел со сказочным разноцветным зельем. Прилавки ломились от глянцевых яблок, золотистых груш. С телег продавали крепкие кочаны капусты, мешки с картошкой, и еще какие-то овощи, названия которых Лина просто не знала.

Прогуливаясь под руку с Жеромом, она с наслаждением поедала большущую сдобную булку с изюмом и орешками. Одевшись просто, Лина рассчитывала остаться неузнанной, но это удалось частично: все же ее узнавали, кланялись, она краснела и кивала в ответ. В центре ярмарочной площади установили карусель, и детвора с визгом кружилась, оседлав тряпичных лошадок.

«Наверное, и мой будет точно так же кататься,» — размышляла Лина, меланхолично расправляясь с булкой, — «надо будет, чтобы кормилица его водила на ярмарку… обязательно…»

Она хмыкнула.

Надо же — ребенка еще, по сути, нет, а она уже думает о том, как его растить. К тому же, нелюбимый это будет ребенок и нежеланный.

— Смотрите, мисс Линтон, — она лениво проследила взглядом в направлении, куда указывал Жером.

Немного в стороне от каруселей был разбит небольшой балаганчик.

— Что там? — Лина вытянула шею, пытаясь что-либо разглядеть в потемках.

— Мне тут сказали, что иногда в Шиммерхилл привозят диковинки со всего света. Вон, как раз тот торговец. Не хотите ли посмотреть? Возможно, что-нибудь интересное найдется.

— Угу, — она кивнула, — конечно, пойдем.

Их встретил бойкий мужчина непонятного возраста, весьма своим видом напоминающий шар. Даже нос был круглым и лоснящимся, что, впрочем, казалось вполне уместным и оттого не производило отталкивающего впечатления. Почувствовав интересных покупателей, он так и впился белесыми глазками в Лину, тут же расплылся в улыбке.

— Прошу, прошу, господа, проходите. Лучшие диковинки со всего света, ювелирные чудеса Перкотта, прекрасные шкатулки восточных окраин, перламутр и жемчуг из Мелебра! Все, что только пожелает прекрасная леди!

Лина почувствовала, что Жером ободряюще пожал ее пальцы.

— А у нас денег хватит? — шепнула едва слышно.

— Конечно. Вы же герцогиня Линтон. Вы можете предложить обмен на абракс, вот и все…

Шагнув в тень балагана, Лина замерла на миг, но потом медленно двинулась дальше.

Беда в том, что внутри этой переезжей лавки, набитой всякой всячиной, немилосердно воняло не пойми чем. Покосилась на Жерома — тот тоже поморщился, огляделся несколько настороженно.