Герцогиня

Дальше все смешалось.

Они брели, спотыкались. Он падал и поднимался. Лиса, кажется, плакала.

Потом в лицо дохнуло свежестью предрассветного Перхешта, и тогда Максимусу показалось, что он вот-вот умрет от счастья.

Ковыляя по брусчатке и держась за Лису, он уже не думал.

Просто шел по проторенной дороге своей проклятой судьбы.

И только когда они остановились перед воротами Приюта Ангелов, все же помедлил. Глянул на каменные фигуры, застывшие в сизых сумерках.

«Почему я не мог просто прожить отпущенное мне время? Как все? Быть кем-нибудь другим, не собственностью Вилмера?»

Но Ангелы молчали, и Максимус тяжело толкнул ворота, которые, как и прежде, были незаперты.

Приют медленно просыпался. К ним тут же подбежала несуразная фигура в хламиде. Оказалось, совсем молоденький паренек, который, рассмотрев вновь прибывших, отшатнулся и осенил себя знаком Ангельской Благодати.

— Я ищу брата Верджила, — сказал Максимус.

События замелькали, сменяя друг друга как цветные стеклышки в калейдоскопе. Сперва — вышел Узривший Лики Верджил, сама святость. И, что примечательно, даже в лице не изменился, глядя на Максимуса.

— Вот вы и пришли, мистер Тал, — сказал очень спокойно. В голосе скользнула едва заметная грустинка.

— Ждали меня, Верджил?

Сдержанный кивок.

Потом Верджил повернулся к послушнику, который, собственно, его позвал.

— Размести моих гостей в свободной келье. Если у мистера Тала есть желание помыться, то можно отвести их в мыльню…

— Это потерпит, — хрипло вклинился в разговор Максимус, — и ты, Верджил, знаешь, что я здесь не для того, чтобы плескаться.

Верджил снова кивнул. А в телячьих глазах — стынет смертная тоска.

— Хорошо, мистер Тал. Тогда я зову настоятеля Приюта. Вы в состоянии следовать за мной?

В состоянии ли?

Максимус вовсе не был в этом уверен.

Осторожно отпустил Лису, сделал, пошатываясь, несколько шагов. Потом все поплыло перед глазами, но внезапно его подхватили чьи-то руки.

— Это ваше сердце так работает? — оказалось, поддерживал его послушник.

Верджил наклонился близко-близко, к самому лицу.

— Нет, — зло выдохнул Максимус, — это так хорошо отработал свои деньги брат Селвил.

— Пойдемте, — Верджил отстранился, — женщину сейчас проводят все же в келью. Ей не следует присутствовать при составлении протокола.

Двор Приюта Ангелов, темные фигуры послушников — все плыло перед глазами. Во рту плавал противный металлический привкус.

Дальше…

Он проглатывает горькое лекарство. Запивает водой.

— Говорить можете?

— Да.

— Тогда мы записываем.

Беззвучно горят абраксовые лампы. За узким стрельчатым окном разгорается новый день, но все это — там, за вековыми стенами Приюта. Внутри тихо. Слышен шорох длинных мантий, скрип перьев. Его речь будут фиксировать сразу четыре писца, чтобы не упустить чего важного. Максимус молчит, собираясь с мыслями. Слышится осторожное покашливание. Торопят…

— Я, Максимус Обри Тал, свидетельствую против герцога Дерека Вилмера и клянусь житием Двенадцати Ангелов под небесной сферой в том, что говорю правду. Я свидетельствую против Дерека Вилмера и обвиняю его в том, что он вырезал мое сердце и заменил его механическим, превратив меня в тварь ангелопротивную. Я обвиняю Дерека Вилмера в том, что он, пользуясь своей надо мной властью, принуждал меня к совершению убийств, которые возвели его на вершину власти. Я обвиняю Дерека Вилмера в том, что в настоящий момент он похитил герцогиню Эттарских земель, Марию-Анджелину Линтон, чтобы устранить Источник, который мог бы ему составить конкуренцию. Также я обвиняю Узрившего Лики Селвила в неподобающем для служителя Двенадцати образе жизни…

Когда все закончилось и было записано, Настоятель Приюта качнул угловатой головой.

— Воистину, скорбно слышать подобное. И еще более скорбно осознавать тот факт, что против герцога свидетельствует им же созданное ангелопротивное создание. Мистер Тал, вы понимаете, что вас теперь ждет?

— Да.

Он все прекрасно понимал.

Но жизнь Анджелины стоила этого.

— Когда вы отправите людей для спасения герцогини? — только и спросил он.

Настоятель просматривал протокол свидетельства, бросил на Максимуса раздраженный взгляд.

— Немедленно, мистер Тал. Вы же этого добивались?

— Вилмеры владеют охотничьими угодьями на западе Перкотта, — сказал Максимус, — там есть небольшой особняк. Возможно, что именно его использует герцог. Тихое, безлюдное место.

… А потом его отвели в центральную башню Приюта Ангелов и заперли. Как существо ангелопротивное и заочно приговоренное к сожжению с обязательной конфискацией имущества в пользу Мелебрского Собора.

Максимус огляделся. Обстановка скудная, но кровать застлана чистым. Стул. Стол. В углу, за ширмой, отхожее место. Рядом — бочка.

Принятое лекарство немного восстановило силы, Максимус даже мог ходить без поддержки. Он заглянул в бочку — она была полна воды, на зеркальной поверхности, морща ее, плавал ковш. Сбоку, ребром к стене, стояла деревянная лохань.