Гитлер: мировоззрение революционера

Историческая наука, или историография, если использовать старое, несколько вышедшее из моды, понятие, может означать разное: написание биографии исторического лица, например Карла Великого, Бисмарка или Адольфа Гитлера; попытку представить историю великой цивилизации; описание целой эпохи, скажем Высокого средневековья, XIX или XX века или межвоенного периода; хронику города или региона; в то же время и запись результатов исследований в более узкой области, как то: причины Первой мировой войны, мировоззрение Гитлера или избиратели и члены НСДАП. В биографиях, описаниях эпох и обширных изображениях цивилизаций преобладает нарративный элемент; речь частично идет здесь о больших повествованиях, способных стать бестселлерами, а в некоторых случаях даже считающихся заслуживающими Нобелевской премии. Отчеты об исследованиях подъема НСДАП в свете выборов или самоидентификация Адольфа Гитлера как революционера носят, напротив, гораздо более сухой, аналитический характер. В то время как во многих больших повествованиях превалирует скорее беллетристический элемент, а в бесчисленных биографиях Наполеона, Вильгельма II или Бисмарка речь часто идет скорее о новых точках зрения, а не о результатах новых исследований, детальные исторические анализы оперируют новыми данными. В таких анализах речь идет о подтверждении или опровержении определенных гипотез, как, например, представления о том, что рабочие в подавляющем большинстве оставались невосприимчивы к соблазнительным обещаниям НСДАП, или вопроса о том, скольких человеческих жизней стоила китайская культурная революция.

Может быть, в основе проблемы понятийности — считать себя историографом или историком — лежит различие в самоидентификации. Историограф, то есть тот, кто посвящает себя крупным, объемным описаниям общего характера, видит для себя, как показывает опыт, особенный вызов в том, чтобы не остановиться на описании и объяснении, а занять позицию, распределить хвалу и порицание, дистанцироваться от того, что он считает явно неверным, или выделить в положительном смысле то, что он считает хорошим. Это касается всех исторических эпох и личностей, но особенно Гитлера и национал-социализма.

В литературе постоянно встречаются аргументы против результатов исследований, изображающих (пусть даже лишь предположительно) Гитлера и национал-социализм не в самом черном цвете, пытающихся объяснить мотив жизненного пространства, по крайней мере начиная с 1939 г., не расистскими, а в первую очередь экономическими причинами, описывающих Гитлера не как реакционера, а как революционера по самоидентификации, подчеркивающих его увлеченность техникой и его представление о себе как действующем великом модернизаторе Германии. При этом с легкостью используются аргументы общеупотребительной педагогики, суть которых состоит в том, что не имеет права быть то, чего не должно быть.

Отношение к заслуживающему большое уважение, невероятно богатому научными фактами труду Райнера Цительманна о самоидентификации Гитлера как революционера во многих областях свидетельствует о том, сколь велико сопротивление, с которым сталкиваются результаты, доказывающие, что Гитлер сам видел в себе революционера, а его мировоззрение содержало вполне современные элементы. Частично это связано просто с тем, что критики — в отличие от самого Цительманна — воспринимают и используют такие понятия, как «революция» и «модернизация», в положительном смысле. Тот, кто дает понятию «революционер» позитивную оценку, будет сопротивляться тому, чтобы называть так Гитлера. А тот, кто связывает «модерн» с прогрессом и демократией, не хочет, чтобы национал-социализм назывался «модернистским».

Цительманн пишет в своей книге: «Мы сознательно отказались в основном от собственной оценки и моральной характеристики идей Гитлера. Оценка этих идей должна быть предоставлена читателю, который может и должен ожидать от данного исследования ознакомления с мыслями Гитлера в их внутренней взаимосвязи, а не их оценки автором с политической или философской точки зрения. Это означает также, что мы отказываемся от оценочного комментирования высказываемых Гитлером взглядов и утверждений».

Не в последнюю очередь благодаря этому исследование и через 30 лет после появления ни в чем не утратило значимости, хотя политические взгляды автора (тогда скорее левые, а сегодня скорее национально-либеральные) с того времени значительно изменились. Но поскольку Цительманн в значительной степени отказался от оценок с собственной политической точки зрения, так как полагал, что читатели хотели узнать что-то о Гитлере, а не о политических воззрениях Цительманна, ему не пришлось менять свой труд.