Главная портниха Сгу (СИ)

- Новое - это хорошо забытое старое!

Как тут поспоришь? Да и не собиралась Симочка ничего такого парням шить, дружка вот только уважила, из-за брата-матроса. До смерти боялась, что обвинят её в пошиве белья господского стиля для крестьянок. И слово дала охотно, поняв, что больше обвинений не будет.

Один журнальчик ей прямо там дали, заметив, что у него пожелтели страницы. Сима его ко мне принесла, по привычке - если что написано или напечатано, то неграмотный несёт прямо к писарю, прочитал вслух чтоб. А язык-то не нашенский! И даже буквы другие какие-то. С такой надеждой глядит на меня девочка, что мне неудобно прямо признаваться, что в хранцузском-то я не силён. Не доводилось служить писарем во Франции, хоть плачь!

Чтоб оттянуть момент позора, стал листать журнал. А там - фото. Затейливые такие, слегка срамные, но, в общем, модные. Чудно прямо: вроде на фото - бабы, а бабами назвать язык не поворачивается, настолько они не нашенского вида. У них там слово особое есть, похоже на слово "мода", как его... ага, вспомнил - мадам! Вот мадамы эти в своей хранцузской одежде-раздежде и на страницах красуются, даже лыбятся не по-нашему.

Меня спасла жена. Увидев, что именно я с интересом разглядываю, аж слюна уголком рта пошла, она вырвала из рук у меня журнал, глянула, изменилась в лице, захлопнула и сунула обратно Симе, зло велев ей впредь такую срамоту к нам в дом не приносить. Это чья же корова мычала, а, Глафира? Твой вязаный купальник - не срамота, дочкино "быкини" - не срамота, а тут так уж и? Хочешь, правду скажу? Титьки тебя бесят, как их француженки носить умеют, паковать и распаковывать, вот что!

Развёл руками, и как-то само собой вырвалось:

- Се ля ви!

У бедной девочки стал такой вид, словно она была в шаге от проникновения в тайны "волшебного" французского текста.

- Я только про выкройки спросить хотела, - пролепетала она. - Тут же они маленькие, их надо как-то увеличивать, а как? Какие-то сантиметры, а я только и знаю, что вершок, аршин и сажень.

- Я тебе сама увеличу, - пообещала Глафира. Я непроизвольно хихикнул. - Муж научит, и я сделаю. Не мужицкое это дело, с выкройками бабьими возиться, - а сама журнальчик украдкой распахивает и на французских мадам - зырк!

Но иноземные трудности очень скоро сменились нашенскими. Данное Симой слово поверглось испытанию на прочность.