Глядя на море

— Ну все, хватит! — воскликнул он, вставая с кресла. Довольно с него вопросов и обвинений, у него впереди еще немало дел. Прежде всего он решил разобрать почту, принесенную Надей, и потянулся к стопке писем, лежавших на углу стола. Первый конверт был из комиссариата и содержал повестку для проведения очной ставки с Альбером и Люси Дельво.

* * *

Нахмурившись, Корантен взял в руки лист бумаги и обнаружил, что он снова сделал ошибку. Уже вторую за время проверки отчета. Он поправил их на экране и вновь запустил принтер. Эксперт-бухгалтер не имел права отвлекаться! Да, но он был влюблен, и очень сильно влюблен, постоянно думал об Анжелике. Думал он о ней непрестанно, то задыхаясь от счастья, то встревоженно, в зависимости от ситуации. Опытный тридцатилетний мужчина, он обладал определенными понятиями о жизни и знал, чего он от нее ждал. В то время как Анжелика пребывала в возрасте открытий, мимолетных увлечений, частой перемены курса. Она мечтала уехать на год-два за границу в рамках учебы на инженера-логиста, и ей не терпелось увидеть, как живут люди там, на другом конце света. Места для Корантена в этих планах не предусматривалось.

Не стоило ли ему вразумить себя, обуздать свои чувства? Но нет, уже было слишком поздно. Тем не менее Корантен привык хорошо владеть своими эмоциями и умел разумно организовать свое существование. Добился он всего сам, хотя происходил из хорошей семьи, правда, очень небогатой. У него не было недостатка в любви и привязанности со стороны родителей, он был доверчив, скорее оптимистичен, и после нескольких незначительных приключений стал терпеливо ждать встречи с женщиной своей судьбы. И не с какой-нибудь двадцатилетней девчонкой! Но влюбленность в Анжелику все перевернула с ног на голову, это была уже не влюбленность, а настоящая страсть. И он уже начинал думать, не стоило ли ему поскорее удалиться от нее. Порвать раз и навсегда, отрезать по живому. Вот только духа у него на это не хватало.

В его обществе Анжелика всегда была мила, очаровательна, доступна, и все же ему порой казалось, что она воспринимает их любовные отношения с непростительной легкостью. Вполне естественно, что она не готова была рассматривать их в качестве будущего брака. Единственный путь, открывавшийся Корантену, — это и дальше разыгрывать карту терпения. Если бы она уехала уж очень далеко, он постарался бы чаще ее навещать, не давать забыть о себе. Там ее неизбежно ждали встречи с другими мужчинами, и он должен был постараться выглядеть на их фоне обладающим бо́льшими преимуществами. Нелегкая задача, но был ли у него другой выбор? А в ожидании, если бы ему пришлось все-таки рассчитывать на это ожидание, он должен был так устроить свою жизнь, чтобы Анжелика, приезжая к нему, каждый раз приходила в восторг. Не купить ли ему себе дом с садом? А может, увеличить число клиентов, чтобы умножить свои доходы? Ознакомиться с перечнем известных ресторанов, чтобы всегда знать, куда ее повести? Предложить ей провести незабываемые выходные в каком-нибудь экзотическом месте? Больше заниматься внешностью и одеваться в лучших бутиках? Не строить из себя покинутого и несчастного влюбленного, а, напротив, демонстрировать полную свободу и непринужденность и не изменять своему обычному чувству юмора? Короче, выложить перед ней все козыри. Ничего не гарантировало успеха, но постараться-то можно?

И вся эта замечательная программа предполагала, что он не забросит свою работу. Он еще раз перечитал отчет, прежде чем отправить его клиенту по электронной почте, а затем позвонил Анжелике, чтобы пригласить ее на ужин. Она отказалась, объяснив, что уже давно была приглашена на вечеринку к приятелям.

— О, мы будем пить и танцевать до самого утра! — смеясь, уточнила она. — После такого, думаю, я проваляюсь в постели до обеда, но, если хочешь, мы можем встретиться ближе к вечеру.

Великолепно скрыв ощутимый укол ревности при мысли о том, как она будет развлекаться с друзьями-студентами, Корантен предложил:

— Суши и шампанское у меня дома, идет?

— Суши и минеральная вода. Я приду около семи.

Анжелика чаще предпочитала принимать его в своей студии, а не бывать у него дома, где ей всегда отчего-то было не по себе, и ему стало приятно, что на сей раз она согласилась без возражений.

— Приятного вечера, дорогая. Я заранее радуюсь, что мы завтра увидимся.

Банальная фраза, о которой он тут же пожалел. Но он сдерживался и не употреблял с ней слишком уж много нежностей, не говорил «я тебя люблю», чтобы не напугать и не отвратить от себя.

Она же приберегала редкие нежные словечки для самых интимных минут — когда они занимались любовью или когда она, прежде чем заснуть, прижималась к нему всем телом.