Гнев Тиамат

— Мне жаль, что тебе пришлось вот так об этом узнать, — заговорил Холден.

Тереза посмотрела на него. Она не помнила, бывает ли при гипотермии бред, но, похоже, такое возможно.

— О чём узнать?

— Вся та история с попыткой тебя убить. Я подтолкнул к этому Кортасара. Ничего личного.

Тереза смотрела на Холдена. Несчастный и жалкий, скрючившийся на снегу. Она понимала, что должна разозлиться. Когда-то она злилась всегда и на всех. Она вызывала гнев, но он не пришёл. И Холдена ей было только жаль.

Холден неправильно понял её молчание. Он продолжил говорить:

— Я не собирался причинять тебе вред. Я хотел вбить клин между Кортасаром и твоим отцом. Вот и всё. Это было возможно только через тебя. Все видели, как сильно отец тебя любит.

— Разве?

Холден кивнул в ответ. Медленно, словно уже застывал.

— Я знал одну женщину. Когда-то давно. Она говорила: «Никогда не суди о людях по словам. Суди по делам».

— А сама-то говорила.

— Да, забавно. Но я наблюдал и за тем, что и как она делала. Как умела понравиться людям. Как могла вызвать страх. Я не слишком преуспел по части второго, а вот в первом — вполне.

— Благодаря ей?

— Отчасти. Я наблюдал, как отец вёл себя с тобой. Как он с тобой обращался. И я этим воспользовался. Мне очень жаль.

— Неужели?

— Я не раскаиваюсь, — ответил он. — Просто сожалею.

— Сожалеешь так, что проделал бы всё это снова?

— Попытался бы провернуть немного быстрее, но да. Мне жаль, но это был лучший выход.

Тереза опять подняла взгляд на небо. Снег кружился и падал сверху. У неё уже начали гореть пальцы на руках и ногах. А корабля так и не было.

— Всё нормально, — сказала она. — Я же знала, что ты наш враг. Ты и поступал как враг. Гораздо хуже, когда так поступают друзья.

— Это да, — согласился Холден. И добавил: — Идёт машина.

Теперь она тоже слышала. Гул электромотора машины службы охраны. Снег глушит звук, и они, наверное, ближе, чем кажется. Она оглянулась в поисках места, где можно спрятаться, но снег её выдаст, куда ни беги, а Холден больше идти не мог.

— Не волнуйся, — сказала она. — Я с этим справлюсь.

В следующее мгновение Холден поднялся на ноги, и Ондатра озабоченно на него посмотрела. Выражение морды говорило: «Ты бы лучше сидел. Неважно выглядишь». Холден почесал собаку за ушами.

Теперь слышны были и голоса. Два точно. Возможно, трое. Внизу, на дороге, ведущей к Дому правительства, заплясал свет. Лучи фар быстро продвигались по снегу. Голоса выкрикивали её имя. Кар вырулил на площадку и остановился. В нем ехали трое. Два в форме, такой же, как та, которую украл Холден. Третьим был полковник Ильич.

Он выскочил из машины, направил на Холдена пистолет.

— Подними руки! Быстро!

— Сейчас, — Холден продел руки в рукава и поднял. — Я не вооружён.

— Тереза, иди в машину.

— Идите сами в свою машину, — сказала Тереза. — Я никуда не поеду.

Ильич растерянно глядел на неё. Тереза видела, что он начинает понимать ситуацию, и смущение сменяется гневом.

— Немедленно марш в машину.

— Не то вы меня пристрелите?

Охранники испуганно переглянулись, а Ильич двинулся к ней. Его оружие оставалось направленным на Холдена, но взгляд обратился к Терезе.

— Нет, я тебя не пристрелю. Но я приставлю к тебе охрану, до самого конца твоей жизни.

— Вы больше мной не командуете! — выкрикнула Тереза.

Ильич рассмеялся.

— Конечно, командую. Это в полном смысле слова моя основная обязанность. Проследить, чтобы девочка ела. Чтобы спала. Обучать её. Подготовить её к жизни в обществе. Я и есть твоя чёртова мамочка, и я приказываю — немедля тащи свою грязную, эгоистичную, самовлюблённую задницу в эту проклятую машину!

— Я не пойду, — Тереза скрестила руки на груди.

Похоже, Ильич растерялся. На миг Терезе показалось, что она победила.

— Пойдёшь, — сказал он. — Иначе я пристрелю собаку.

Он опустил пистолет чуть ниже. Весь мир словно перевернулся. Тереза всё по-прежнему слышала, но как будто издали. Она ждала, что вот-вот раздастся выстрел. Она не сможет этого остановить. «Не надо, я пойду с вами», — рвались из горла слова, но Тереза словно застыла. Горло больше не подчинялось ей, как и ноги. Ильич повернул голову на сантиметр в сторону, потом в другую. Он развернулся, целясь в Ондатру. Грянул выстрел, но не из его оружия.

Что-то происходило в каре охранников. Тереза не сразу поняла, что именно. Похоже, два охранника сцепились друг с другом, однако один уже вывалился и теперь лежал на снегу. А в каре продолжалась борьба. Боковым зрением Тереза увидела, как Холден, всё еще с поднятыми руками, шагнул вперёд, загораживая Ондатру, но Ильич больше не обращал на них внимания.

— Капитан Эрдер! Доложите! — рявкнул он, но никто не ответил. Вместо этого завопил охранник, который ещё оставался в каре. Раздался влажный хруст, и крик прекратился. Настала полная тишина. Ильич сделал шажок к машине. Ещё один.

Через сугробы, из темноты зк ним бежал Тимоти. Глаза у него были чёрные, кожа серая. Ильич начал стрелять, и на обнажившихся рёбрах Тимоти появился всплеск черноты. Он швырнул Ильича так, что тот ткнулся в снег, болтая ногами в воздухе, словно падал с большой высоты.