Читаем Год быка--MMIX полностью

Впрочем, о каком знании может идти речь, если героиня по-прежнему не одета и обута в разо­дран­ные гламурные ошмётки? Напомню на всякий случай, что Автор использует заим­ствован­ную из Ново­го Завета сим­волику одежды и обуви как знания и истолко­вания. Стоит напомнить и о том, что вино, выпитое героиней из священ­ной чаши, тоже означает знание, то­лько тайное, сим­воли­ческое. В таком случае, получа­ется, что «выпитое» тайное знание принадлежит не сознанию, а подсознанию ге­роини, и воз­дей­ствует на неё помимо её созна­те­льной воли. Видимо, имен­но это подсозна­те­льное зна­ние, то есть интуиция и помогает героине делать верный выбор в да­льней­ших испытаниях.

Ну и раз уж речь зашла о жизнен­ном выборе, то мы обязаны вспомнить о сим­воли­ческом чи­сле 20, которое имеет имен­но такое зна­чение – «жизнен­ный выбор». А заодно вспомнить о нашем методе толко­вания центра­льных идей для каждой из глав, то есть каждой из стадий раз­вития любой Идеи и связан­ного с нею сообще­ства. В про­шлый раз мы остановились на числе 21, которое истолко­вали как соединение жизнен­ного опыта (10) и пере­жи­вания несовер­шен­ства (11), то есть прео­доление несовер­шен­ства на практике, стремление экспериментиро­вать, испытывать себя, побуждаемое стра­стной надеждой на будущее счастье.

Однако 21 стадия является двой­ствен­ной, она принадлежит и второму, и третьему большому ряду чисел. Соответ­ствен­но, число 21 может быть истолковано и как сложение жизнен­ного выбора (20) с сим­волом истины – единицей. На этот случай есть известная формула «практика – критерий ис­тины», предпо­лага­ющая выбор из альтернатив. То есть без выдвижения и про­верки этих аль­тер­натив или гипотез, без полёта фантазии невозможно приближение к истине. Другая сторона этой же медали про­является при пере­становке слагаемых. Един­ствен­но доступная жизнен­ному опыту истина – осоз­нание несовер­шен­ства, поэтому един­ствен­но истин­ный, безальтернатив­ный жизнен­ный выбор – это смелость в преодо­лении несовер­шен­ства на практике. Отсюда логически вытекает суждение Иешуа о трусости как самом главном, роковом изъяне души.

Как там говорит наша героиня? «Мне нра­вится… быстрота и нагота». Нет ничего уди­вите­льного, что в конце 24 главы Маргарите хочется вернуться к романти­ческому состоянию, испытан­ному в главе 21-й. Но в том-то и дело, что нагота незнания – состояние преходящее, и вернуться в него невозможно. Маргарита сама не замечает, как оказыва­ется одета.

Нам нужно истолко­вать и двой­ствен­ное число 22. Последняя стадия второго большого ряда, завер­шение вос­ходящей линии выхода из Надлома должна толко­ваться как «22=10+12». Стремление к един­ству с совер­шен­ством, то есть к пере­жи­ванию Мистерии, в соединении с жизнен­ным опытом создаёт ситуацию неопреде­лён­ности. Стремление есть, а способ­ности отличить истин­ное совер­шен­с­тво от его полной про­тиво­полож­ности, от пустой внешней формы – пока ещё нет. Для этого пот­ре­бу­ются две сопряженные стадии третьего ряда: 20+2 и 20+3.

Изнача­льная мудрость (2) в ситуации жизнен­ного выбора (20) состоит в том, чтобы осозна­вать двой­ствен­ность и неопреде­лён­ность, не имея воз­мож­ности сделать выбор. В этой ситуации лучше уж ошибиться, признав совер­шен­ство его про­тиво­полож­ностью, чем наоборот. Лукавый «пере­вод­чик» и эту ситуацию пыта­ется обратить в свою пользу. Раз на этой стадии дей­ст­вите­льно необ­ходимо совер­шен­но ровное отно­шение ко всем – героям и злодеям, к твор­ческому духу и духу-соблазнителю, то почему бы не побудить героиню, чтобы она преждевре­мен­но рас­тратила свою энергию любви. Но что такое настоящая любовь как не стремление пожертво­вать хотя бы частью своей жизни ради любимых людей. Поэтому третье испытание в этом ряду – жизнен­ный выбор (20) достойного объекта любви (3) как способ­ность удержаться от преждевременного выбора, сохранить масло своего свети­льника.

Мучи­тельная 23 стадия заканчива­ется про­светле­нием, приобретён­ной на краткий миг способ­ностью ви­деть всё вокруг в подлин­ном свете. Этого уже доста­точно, чтобы получить воз­мож­ность двигаться дальше. Бережно сохранён­ный запас энергии любви для того и был необ­ходим, чтобы хотя бы на миг увидеть совер­шен­ство, чтобы снять незримую стену, раз­деляющую лич­ность и «внутрен­нейшее», место обитания совер­шен­ства. То­лько после этого снятия барьеров запас истрачен­ной энер­гии может быть постепен­но вос­полнен из глубин­ных запасов «кол­лектив­ного бес­созна­те­льного» – но то­лько для тех, кто сделал верный жизнен­ный выбор и за счёт жертвы своей жизнен­ной энергии открыл прави­льную «дверь на небеса».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Загробный мир. Мифы о загробном мире
Загробный мир. Мифы о загробном мире

«Мифы о загробной жизни» — популярный пересказ мифов о загробной жизни и загробном мире и авторский комментарий к ним. В книгу включены пересказы героических европейских, и в частности скандинавских, сказаний о героях Вальхаллы и Елисейских полей, античных мифов и позднейших христианских и буддийских «видений» о рае и аде, первобытных мифов австралийцев и папуасов о селениях мертвых. Центральный сюжет мифов о загробном мире — путешествие героя на тот свет (легший позднее в основу «Божественной комедии» Данте). Приведены и рассказы о вампирах — «живых» мертвецах, остающихся на «этом свете (в том числе и о знаменитом графе Дракула).Такие виды искусства, как театр и портретные изображения, также оказываются связанными с культом мертвых.Книга рассчитана на всех, кто интересуется историей, мифами и сказками.

Владимир Яковлевич Петрухин

Культурология / Образование и наука