Год чудес (рецепты про любовь, печаль и взросление)

На 4 порции

4 ст. л. оливкового масла экстра вирджин

2 зубчика чеснока

3 веточки розмарина

2 средние картофелины

2 луковицы шалота

1 стебель сельдерея

1 ч. л. томатного пюре

600 г нута (1 большая банка!)

1,2 л овощного бульона

1 корка пармезана

4 листа пасты для лазаньи

1 ст. л. масла чили или 2 ч. л. хлопьев чили

30 г пармезана

Начните с того, что подогрейте оливковое масло с цельными очищенными зубчиками чеснока и розмарином. Нагревайте их в массивной кастрюле на слабом огне. Еще слабее. На самом слабом, какой только возможен. Нагрейте их, а потом отключите огонь и оставьте настаиваться, пока чистите картофель и нарезаете (уже почищенный) картофель, шалот и сельдерей. Мелко, мелко, мелко.

К тому моменту, как вы закончите их мелко и аккуратно нарезать, упирая нож в доску, опять и опять, словно это короткая медитация, можно переложить все прямо в масло и перемешать. Есть ли запах приятнее, чем у поджаривающегося шалота? Перемешивайте, так чтобы все покрылось чудесным ароматным маслом. Тут, наверное, надо будет увеличить огонь, но не слишком сильно. Самое большое – умеренный нагрев. Я на вас полагаюсь. Если что-то начнет подгорать, приверните огонь. Просто присматривайте, и все будет хорошо.

Жарьте 10–15 минут, а потом добавьте томатное пюре и перемешайте. Положите нут, а если он в стеклянных банках, то вместе с жидкостью. (Если в жестяных, то жидкость слейте и промойте нут. Не знаю, из-за чего тут разница, но она есть.) Снова размешайте.

Добавьте бульон (я, конечно же, в основном использую кипяток и бульонный кубик) и корку пармезана и доведите до слабого кипения, а потом закройте крышкой и варите 20 минут.

Картофель стал мягким? Бинго! Перелейте половину супа в емкость блендера, выловите корку пармезана и превратите эту половину в однородное пюре. (Можете тайком зажевать корку пармезана. Это ужасно вкусно, но немного стыдно.)

Верните полученный суп-пюре к остальному супу в кастрюле и перемешайте. Подогрейте немного хлеба или сделайте тосты, заверните листы лазаньи в чистое полотенце и энергично разбейте скалкой или разломайте руками. (Но не поддавайтесь соблазну ломать листы голыми руками, на самом деле это очень больно.) Разбейте на мелкие осколки, положите осколки в суп. Варите 10 минут.

Разлейте по тарелкам. Сбрызните маслом чили или посыпьте хлопьями чили и тертым пармезаном.

Чесночный суп с картошкой в мундире

Джо пожелала узнать, существует ли вообще суп с картошкой в мундире.

Существует. Я ей об этом говорю, и позже, когда мы его едим (глубокий и дымный, соленый и умиротворяющий, с поджарками), она так и не нарушает тишину. Она даже телик не включает – даже когда я об этом прошу. Молчание у Джо – это наивысшая похвала блюду.

– Как ты вообще такое придумала? – медленно произносит она потом, с идеально чистой тарелкой.

Это довольно длинная история, но я ее все-таки рассказываю: идет дождь, и мы никуда не собираемся.

В моей жизни был период, когда я почти не встречалась со многими из друзей.

Джо тогда жила очень далеко, да и вообще мы друг к другу совершенно иначе относились.

Я виделась с Нэнси, но в основном глубокой ночью (забиралась к ней в постель, разрешала скормить мне кусочки чего-то купленного навынос), и почти ни с кем еще. Ну, конечно, еще с Отто и Бизл. Дэнни тогда уже уехал в Шотландию. Роза только родила. Джорджи один раз пришла в больницу, и Хейзел тоже один раз. Фредди – несколько раз, еще кое-кто по разу или паре раз. Джим тогда уже был не в себе, и мне было очень одиноко. Драматичная смерть Джима превратилась в долгосрочный медленный распад, который трудно было остановить и тяжело было наблюдать.

Время от времени кто-то из близких мне людей приходил и выволакивал меня на воздух, но я ничего интересного не говорила, и тогда они снова уходили. Я предполагаю, что все было именно так: они это помнят, мои друзья, а у меня остались только смутные впечатления. Травма иногда бывает самоочищающейся, как дорогая духовка, так что я из этого периода почти ничего не помню.