Год теней

Кажется, с ответом я не прогадала. Мы немного поговорили о Маэстро и нонни, о моих рисунках, о Марке Эверетте. Правда, подробностей я не помню. Знаю только, что я нагло врала обо всём.

Когда мы закончили, психолог Дэвис дал мне зелёную конфету из миски, стоящей на его столе, и сказал, что это был успешный первый сеанс и скоро мы встретимся снова. Он попросит секретаршу назначить время для новой встречи.

По пути к выходу меня распирало от желания завизжать, и я расплющила конфету о дверь, оставив пятно зелёной жижи.

Глава 26

В тот вечер оркестр репетировал для предстоящих праздничных концертов, и я устроилась в пятой ложе бельэтажа. Призраки парили над залом, некоторые сидели в креслах и наблюдали за репетицией, другие болтали, сбившись в кучки, а кто-то ходил сквозь стены, появляясь и снова исчезая.

Одна группа витала неподалёку от Генри, который, как обычно, сидя в партере, делал домашнее задание. Привидения, вероятно, пытались подольститься к нему – вряд ли им были интересны школьные уроки.

Я же взяла с собой уголь и пачку салфеток – чистых листов в альбоме не осталось.

– Как это унизительно, – бормотала я себе под нос. – Настоящие художники не рисуют на чём попало.

Игорь шлёпнулся на пол около меня, цепляя салфетки лапой. «Я знаю, как тебя развеселить. Погладь меня. А ещё лучше – спроси разрешения меня погладить».

Я бросила салфетку ему в морду, и он стал гонять её под сиденьями. «Вот я тебе! Злодейка! Негодяйка! Вредина!»

Я улыбнулась и вернулась к своим зарисовкам. Мы назначили очередной сеанс одержимости на следующий вечер после Дня благодарения – Грегори Стевски, призрак номер четырнадцать, – и я намеревалась провести оставшееся время в своё удовольствие, хоть на сцене и завывал оркестр. Честное слово, требуется недюжинный талант, чтобы превратить праздничную музыку в подобие похоронного марша.

Примерно через полчаса Маэстро хлопнул в ладоши:

– Стоп! Что вы делаете?

Я на животе подползла к перилам, глядя через балясины на Ричарда Эшли.

– Вы что, хотите всё потерять? Хотите, чтобы зал закрыли? – Голос Маэстро дрожал. Это напомнило мне плач, доносившийся из-за закрытой двери его комнаты.

Ричард поднял руку, и я оживилась. Игорь забрался мне на спину. «А, это твой тайный возлюбленный?»

– Тихо. – Я дёрнула плечом. – Это Ричард Эшли.

– Маэстро, – начал Ричард, – так ничего не выйдет.

– Скажите что-нибудь, чего мы не знаем, мистер Эшли.

– Нет, я имею в виду, дело не в нас. И не в вас. Просто здесь зверский холод.

Остальные музыканты закивали. Все они выдыхали облачка пара, а некоторые дрожали.

Я тоже видела своё дыхание.

Я села. Игорь с ворчанием сполз с меня. Генри тоже заинтересовался происходящим на сцене. Об этом-то я и не подумала: в последнее время в филармонии завелось столько привидений, что температура резко упала. Я-то привыкла, а вот музыканты не желали мириться с холодом.

Я махнула призракам и прошептала:

– Уходите отсюда! Спрячьтесь где-нибудь, пока не закончится репетиция!

Некоторые из них стали удаляться, другие растерялись.

– Да хоть арктический. Вы всё равно будете играть, – говорил тем временем Маэстро.

– Но всё же что-то здесь не так, – поддержала Ричарда гобоистка Эрин Хэтч. – Разве вы сами не чувствуете?

Маэстро изумился до предела:

– Извините, что я должен чувствовать?

Вдруг мои ожоги на руках пронзила боль. Я с трудом подавила крик, и хорошо сделала, потому что иначе не услышала бы донёсшийся из-под потолка треск.

Я посмотрела вверх.

Пять теней таранили потолок, бросаясь на слой штукатурки.

Пять теней пытались добраться до меня, но не напрямую.

Потолок над самой моей головой обрушился.

Я успела сграбастать Игоря и перекатиться подальше в ложу. Открыв глаза, я увидела слева куски отбитой штукатурки и облако пыли.

Тени наверху прыснули в стороны, но одна помедлила, склонив голову набок, как птица. Она открыла рот и издала низкий рокочущий вой, который резанул мне по ушам.

– Оливия! – крикнули снизу, я не поняла кто.

Тень порскнула по потолку. Я ухватилась за перила и поднялась.

Игорь так и сидел у меня на груди, вцепившись в джемпер. «Я не испугался. Я только притворяюсь, чтобы сцена выглядела драматичнее».

Я проследила, как тени улизнули в темноту. Пять. Я никогда ещё не видела их столько в одном месте. И эта последняя… я могла поклясться, что она наблюдала за мной, пыталась меня оценить.

Это не к добру.

Привидения, которые находились к теням ближе всего, в ужасе рассеялись, кроме троих. Эти трое вылетели из стены и устремились ко мне.

– Оливия! – воскликнул Джакс, утыкаясь мне в грудь прямо сквозь Игоря, который зашипел, но остался на месте. – Ты цела? Извини, мы не должны были бросать тебя!

Тилли, потрясая кулаками, носилась под потолком.

– Где они, а? Я двину им прямо в их мерзкие безносые рожи!

Мистер Уортингтон осел рядом тёмной лужей, глядя на меня. Он попытался улыбнуться, и его рот закапал на пол.

– Вы вернулись, – сказала я, пытаясь обнять Джакса, хотя мои руки проходили сквозь него. Новые привидения, тени, обвалившийся потолок – всё это больше не имело значения. Мои друзья вернулись.