Годы в Белом доме. Том 1

Когда я рассматриваю обмены, предшествующие тому, что мы назвали кодовым именем «Поло 2», трудно представить, как мы довели все это до сведения Пекина, имея всего лишь пакистанский канал. В промежутках мы умудрились опутать наши новые отношения бюрократическими сложностями. Китайцы обалдели от размеров того, что мы назвали передовой группой президентской поездки, и от того, что за ней должен последовать третий визит еще большей по составу группы. Им пришлось обучаться методам бюрократического управления, неизвестным даже стране, которая изобрела бюрократию 2 тысячи лет назад. Разделение и изолированность информации, которые Уинстону Лорду приходилось отслеживать во время моей первой поездки, возросли в своей сложности, когда мы привезли с собой большую группу технического персонала в октябре. Моя группа обладала, по крайней мере, четырьмя уровнями информации, которую неутомимый Лорд должен был держать в голове. Я, Лорд и Холдридж были в курсе и политики, и некоторых технических сторон поездки президента (хотя мы не имели представления, как он собирался использовать ее у себя в стране). Дуайт Чапин, заместитель помощника президента и руководитель передовой группы, был полностью знаком со всеми техническими вопросами (и, вероятно, знал больше, чем я знал о планах в отношении связей с общественностью). Технический состав по вопросам безопасности и связи был знаком только с вопросами в пределах их компетенции. И, в заключение, имелся еще и представитель Государственного департамента, способный, толковый и остроумный старый специалист по Китаю Альфред Дженкинс. Он был экспертом по двусторонним вопросам, составлявшим содержание китайско-американских дискуссий на протяжении двух десятилетий; моя задача состояла в том, чтобы дать ему чувство причастности, не давая возможности участвовать в ключевых геополитических дискуссиях, особенно в подготовке проекта коммюнике.

Я разрешил эту проблему самым лучшим образом, передав по парижскому каналу предложение китайцам по вопросам обеспечения моей поездки такой сложности, при которой менее способные люди никогда не смогли бы разобраться во всем в отведенное время. Все это требовало несколько уровней встреч, каждая из которых приспосабливалась с точки зрения информации «для узкого круга лиц» определенной группы, предпочтительно проводившихся в одно и то же время, так, чтобы Чжоу и я и ограниченная группа могла решать самые чувствительные вопросы без помех.

Китайцы, имевшие большой опыт соприкосновения со странностями варваров, отнеслись ко всему этому с примечательной уверенностью. Они помогали разрешить наши бюрократические проволочки, как будто это было самым привычным делом оказывать помощь стране, которую еще полгода назад называли капиталистическим архиврагом. И действительно, китайцы организовывали встречи, на первый взгляд кажущиеся такими спонтанными, что создавалось впечатление, что это было целиком их идеей. Прежде всего, разумеется, должно было быть много встреч между неустрашимым генералом Уолтерсом и китайским посольством в Пекине. Уолтерс доложил в своем характерном стиле об одной встрече с послом Хуан Чжэнем, во время которой он напился крепкого алкогольного напитка под названием маотай, о котором у меня уже были свои мучительные воспоминания:

«Затем внесли блюда. Во-первых, фаршированная выпечка, круглые фаршированные пирожки, жареные креветки и, наконец, суп. Большие порции всех этих блюд выкладывались с верхом на мою тарелку с регулярными интервалами. Все это смачивалось ароматным красным вином и бесцветным алкоголем, который, должно быть, имеет отношение к высокооктановому бензину с числом 110. С учетом того, что от одного только запаха креветок меня тошнит, я был вынужден утопить их в соевом соусе. Хуан Чжэнь с одобрением отметил, что я умею пользоваться палочками. Каждый глоток этой бесцветной жидкости создавал у меня впечатление, что внутренности моего горла сгорали, но потом рыбный привкус креветок доказывал, что дело не в этом. Я с осторожностью подходил к крепким напиткам, поднося рюмки много раз к губам, но пил очень мало, чтобы и не напиться, и спасти свой пищеварительный тракт. Шла длинная болтовня о китайской кухне, когда я был в состоянии вообще говорить».