Годы в Белом доме. Том 1

Самым впечатляющим состязанием была встреча, посвященная подготовке коммюнике по итогам визита Никсона. Посторонний наблюдатель склонен верить, и его поощряют в этом главы правительств, что эти совместные объявления появляются спонтанно в ходе дискуссий, которые они намерены обобщить. Как правило, верно совершенно обратное. Дискуссии между главами правительств обрамляются итоговым коммюнике, проект которого, как правило, составляется заблаговременно. Оставлять выработку коммюнике на момент конкретного визита это значит накликать беду. На протокольные мероприятия уходит масса времени; слишком велика опасность попасть в цейтнот. Главам правительств следует тратить время на встречи с коллегами, чтобы лучше понять ощущения и мышление своих партнеров, а не придираться к языку. Это поможет им принимать решения в будущем; это может все изменить в критический момент кризиса.

Никсон уполномочил меня обсудить на переговорах текст коммюнике по итогам его визита. Я мог связываться с Вашингтоном посредством телетайпа в моем самолете, но у Никсона не было сотрудников, которые могли бы просматривать мои рекомендации – все эксперты по Китаю были со мной. Да он и не стремился к этому. Как и во всех переговорах после 1971 года, он предоставил мне широкие полномочия. Никсон видел и одобрил проект коммюнике, подготовленный мной и моими сотрудниками. Оно следовало традиционному стилю, высвечивая нечеткие моменты соглашения и затеняя разногласия общими моментами и банальностями. В данном случае оно ясно подразумевало больше общего, чем это было на самом деле. Я вручил этот проект Чжоу Эньлаю вечером 22 октября. Следующим вечером Чжоу высказал свое предварительное ответное мнение – что наш проект может служить основой для обсуждения. Естественно, китайцы захотели бы добавить свои мысли в тех или иных местах. Исполняющий обязанности министра иностранных дел Цзи Пэнфэй начнет процесс переработки вместе со мной на следующее утро.

К моему удивлению в назначенный час появился сам премьер. В нетипичной для него манере он произнес изобличительную часовую речь – по прямому указанию Мао, как он сказал. Он заявил, что наш подход неприемлем. В коммюнике следует изложить фундаментальные разногласия, в противном случае формулировки будут давать «ложное представление». Наш проект подразумевает, что мир представляет собой конечную цель. Китайцы считают, что гораздо важнее борьба, чем мир, или, по крайней мере, мир, который вытекает только из борьбы. Наш проект говорит о каких-то иллюзорных соглашениях, а китайцы не боятся стоять перед лицом реальности существующих разногласий. В дополнение ко всему, нам следует отказаться от наших связей с Тайванем. Наш нынешний проект представляет собой набор банальностей, который подписали бы Советы, но не стали бы даже ни задумываться о нем, ни исполнять его.

Мой обычный подход к переговорам заключается в том, чтобы вести их в полушутливой манере, чтобы мой партнер чувствовал себя свободно, избегать превращения любого вопроса в испытание воли на прочность и подчеркивать переход к жесткости, когда необходимо подвести черту. В силу этого я ответил в необычно жесткой манере. Я сказал, что уважаю убеждения Чжоу, но провозглашения непогрешимых доктрин неуместны ни в каком коммюнике. Китайцы не стали бы нас уважать, если бы мы начали наши новые отношения с предательства наших старых друзей; мы не откажемся от наших связей с Тайванем. Проблемы, существующие между нами, должны быть разрешены историей, а не силой. Мы находимся здесь не для того, чтобы зафиксировать философские расхождения, а чтобы определить курс. Мы не можем просто перечислить разногласия; должен быть какой-то прорыв в будущее. Я не думаю, что нам следует рисковать и откладывать выработку проекта коммюнике из разрозненных частей уже во время визита президента. Но выбор остается за Чжоу Эньлаем.