Големикон

– Зачем я делаю все это? – вдруг отвлек его голос Прасфоры. – Нет, правда, я не понимаю. Зачем я постоянно стараюсь в пустоту? Ведь знаю, как ничего не выйдет, будет как с этой дурацкой кухней. Знаю, что это не поле для моей игры, здесь другие высоты, мои шажки ничего не сделают. Потому что я… просто Прасфора Попадамс, так неудачно разносящая еду по домам.

Прасфора сама от себя пребывала в шоке. Непонятно, откуда взялись эти слова, видимо выкипели изнутри, вместе с тьмой и горячим чернеющим паром вырвались наружу, преодолев внутренние механизмы комплексов, установок и сомнений.

Хюгге опять улыбнулся – на этот раз еще теплее.

– Потому что ты моя племянница. Все делаешь правильно. И хорошо, что делаешь… Иначе… никто бы ничего не понял.

Дядя словно бы обмяк.

– Чего не понял? Кто?

– Будь тут, ладно? – он ничего больше не сказал и просто ушел, держась руками за обшивку «дракона».

Прасфора осталась ждать. Да и куда тут уйдешь? Ни по-английски, ни разъяренно, хлопнув дверью.

Предчувствие, почему-то, гложило очень нехорошее.

Фюззелю, мягко говоря, было до ужаса плохо. И вовсе не из-за горящих внизу полей, ладно уж с ними, плевать на этих людей, плевать на них всех, а с поставками «Рваные крылья дракона» справятся как-нибудь сами, придумают, обхитрят и еще перехитрят. И уж нестабильность с этими тяжелеными бочками, которые пришлось толкать ему лично, а не прочему сброду на этой летающей штуковине – первый и последний раз, когда он эти занимался. О нет, загвоздка таилась в другом.

Испражненца мутило. Мутило так сильно, что лицо позеленело, приобрело оттенок плесени, древней и густой, видавшей лучшие годы. Теперь-то самопровозглашенный император достиг максимального сходства со сказочным королем гоблинов, разве что грязи, жезла-палки и короны не хватало. Хотя, и то вранье – корона на голове Фюззеля красовалась всегда, сияла фантастическим маяком, но видна была лишь ему одному. Этого, конечно, было достаточно.

Такая огромная высота, потом ледяная вода, теперь – постоянные покачивания из стороны в сторону… А сейчас, как на зло, не получалось найти дорогу обратно на верхний ярус, Испражненц плутал, ничего не понимая. Да и эта штука не его спине – как они сказали, на всякий случай, если всем придется падать – зудила и мешала. В голове с новой силой закрепилась уверенность: теперь он просто обязан раздавить «Ноги из глины», оплавить их надежды, обуглить шансы на дальнейший успех, потому что иначе все его старания и страдания – не переносил ни первых, ни вторых – пройдут зря, обратятся дымом погашенной свечи…

Грандиозные планы рухнули башней из спичек, когда «дракона» резко мотнуло в сторону, а Фюззеля чуть не стошнило.

Вновь разогнувшись и обретя баланс, Испражненц отцепился от обшивки, чтобы протереть заплывшие глаза – и этим самым глазам по началу не поверил. Ближе к драконьему «хвосту» – сам Фюззель этого, конечно, не определил – стояла, тоже держась за металлическую обшивку, Прасфора Попадамс. Посвистывал ветер – боковины ничем не закрывались, были рассчитаны на то, чтобы зайти на борт и также просто с него спуститься.

Фюззель подольше поморгал, чтобы убедиться, что это – не галлюцинации из-за высоты, нехватки кислорода. А потом так воспрял духом, словно тошнота наконец отступила и уступила место эйфории, преподнеся царский подарок. Второй раз за день. Что же, третий раз в лотерею жизни точно не выигрывает.

– Сломай их, – напомнил Испражненц свою установку. – И только потом уничтожь.

Шаги его тут же стали уверенней.

– Кого я вижу! – раскинул он руки, чуть не свалившись. – Прасфора Попадамс! Давно не виделись, Прасфора. Спасибо за чудесные гематомы на лице – надеюсь, Альиво уже стал кучкой пепла.

Девушка среагировала не сразу – видимо, не поверила собственным глазам. Как только осознала происходящее, до ужаса разозлилась – так, что зубы свело.

– Не ожидала увидеть вас здесь, – откашлялась она, попятившись – встречи с Фюззелем ни к чему хорошему обычно не приводили. Тем более в этот раз магической карамелью рядом и не пахло. – Новый костюм?

Испражненц одернул мундир, делая вид, что ему максимально комфортно – позеленевшее лицо выдавало с головой. Все равно что пьянчуге для внешней трезвости втягивать живот и делать умное лицо – выйдет только хуже.

– Я и сам не особо ожидал оказаться здесь, – замечание про костюм он проигнорировал. – Но обстоятельства вынудили. Сама знаешь, какие – касаемые меня и тебя.

– Вы чуть не спалили «Ноги из глины» и уже пытались меня прикончить, – когда девушка говорила с теми, кто одним видом своим вызывал у нее отвращение, фразы хлестали темными кнутами как-то сами собой. – По тем же самым делам.

– И очень жалею, что не прикончил. Ни я, ни мои парни. И что ваш проклятый кабак не сгорел к нестабильности… – надулся Испражненц, наступая. – Все из-за идиотов Кельша и Альиво, дважды! А представляете, как бы это все сэкономило на нашем предприятии! На нашей… империи…

Прасфора сглотнула – увидела трухлявую корону на голове Фюззеля.

– Ваша империя… – начала была она, но Испражненц резко перебил.