Голос ненависти

Кайрис еще даже половину помещения не проходит, а ей уже становится жарко. Несмотря на рукав, нос все-таки щекочет терпкий травянистый запах. Она раздраженно трет переносицу, начиная сомневаться в своем решении, когда глаза выхватывают кое-что знакомое. Забавно, но первым Кайрис находит не Вела, а его кинжал. Среди влажного, горячего воздуха голос Шила оказывается отрезвляющим – как засунуть руку в прорубь. Удивительно, что его вообще удается расслышать без прикосновения – то ли способности после недавней стычки возросли, то ли Кайрис и раньше так могла.

Вел обнаруживается за столом: сидит, подпирая подбородок рукой. Его глаза открыты, но подернуты пеленой. На столе стоит уродливый глиняный кувшин. При ближайшем рассмотрении становится понятно, что это скорее продолговатый пузатый сосуд с трубкой на другом конце, притом негромко бурлящий. Время от времени оглядываясь по сторонам, Кайрис подкрадывается к Велу со спины. Никому нет до нее дела.

Чуть помедлив, Кайрис бесшумно вынимает из ножен меч. Вот вы и попались, «уважаемый наставник»! Она ухмыляется и с размаха вонзает клинок в дерево в опасной близости от чужого лица. Не успевает сердце наполниться ликованием, как почти в тот же момент в живот утыкается что-то острое, чуть царапая кожу. Только потом Вел поднимает голову.

– Так и не научился не кусать того, кто сильнее тебя, щенок? – мягко спрашивает он, не оборачиваясь, и тянется к трубке. Будто бы ничего такого не происходит.

По затылку пробегает холодок. Кайрис скашивает глаза. Рука Вела повернута назад, а пальцы ненавязчиво сжимают рукоять кинжала, чье лезвие почти что щекочет подрагивающий живот. И когда успел? Кайрис не сомневается: если будет надо, он вонзит кинжал до упора и провернет быстрее, чем она сможет вытащить меч.

Зилай тебя подери, ублюдок! Вел чуть поворачивает голову, и его глаза оказываются неожиданно острыми и ясными – ни намека дурмана. А еще за мнимой расслабленностью скрывается настороженность – Вел подобрался, будто дикий зверь. Кайрис со вздохом наклоняет голову, выпуская меч. И как она поверила, что сможет застать такого матерого хищника врасплох?

Усмехнувшись, Вел подносит трубку к губам, нарочито медленно затягивается, выпускает вверх тонкую струю – и уже потом убирает кинжал. Давление пропадает. Вновь отложив трубку на стол, Вел протягивает руку и касается огрубевшими пальцами рукояти меча. Кайрис едва сдерживается, чтобы остаться на месте и не пытаться помешать.

– Похоже, ты все-таки разжился мечом. Неожиданно. Хорошая работа, а вот это, – Вел проходится подушечками пальцев по выгравированной игле, – выглядит очень любопытно. Не думал, что тебе так много платят.

Вел улыбается, щуря глаза, и становится ясно: все он знает. И сколько платят, и что мечом лучше не светить перед стражей. А она светит перед целой толпой, дура! Пальцы Кайрис вздрагивают, но она остается стоять на месте. Помедлив, Вел выдергивает меч и протягивает ей.

–Убедил. Я поспешил, отказываясь тебя учить, – лениво говорит он. И глазом не моргнул. Ну и ладно. – Неплохо, паре… мать твою!

Кайрис недоуменно оглядывается по сторонам, но руки действуют быстрее: только схватив рукоять, она понимает, что к чему. Вел, ругаясь, вытирает выступившую на ладони кровь. Кайрис едва сдерживает злорадную улыбку, чувствуя, как ей вторит Швея.

– Меня зовут Голдан, – теперь уже уверенно поправляет Кайрис.

И, прищурившись, загоняет меч обратно в ножны. В этот раз Вел даже не пытается возразить.

Кайрис стоит, облокачиваясь о забор и глядя на догорающее солнце. На горизонте будто кто-то насыпал углей, и теперь они слабо тлеют, просвечивая низкие облака и наполняя их изнутри красным маревом. Душу заливает умиротворение. Кайрис прикрывает глаза, и ей начинает казаться, будто она качается на волнах, плавно обволакивающих тело и вытягивающих всю усталость и боль из костей и мышц. Под веками плещется чистый свет, щекоча грудь и лицо. Замерев, Кайрис медленно выдыхает и наслаждается тем, как воздух холодит сложенные трубочкой губы.

В такие мгновения почти можно поверить, что темнота в груди способна бесследно рассеяться. Но Кайрис знает: на самом деле та просто дремлет и в любой момент вернется. Спящую рысь тоже можно принять за котенка. Но забывать о ее природе нельзя. Кайрис вновь открывает глаза, отстраненно наблюдая, как мимо забора, покачиваясь и продавливая лежащую тонким слоем жидкую грязь, медленно идет свинья. Со временем такие минутки передышки становятся все ценнее.

Кайрис так глубоко уходит в себя, что не слышит чужих шагов. Так что когда чья-то широкая ладонь касается плеча, Кайрис в первую очередь перехватывает чужое запястье, а уже потом оборачивается. Сергетон непонимающе округляет глаза, застанный врасплох этим выпадом. Кайрис немного успокаивается и отпихивает его руку в сторону, вновь расслабляя тело и стараясь не выдавать напряжения. Недоуменно потерев запястье, Сергетон, к разочарованию Кайрис, слишком быстро приходит в себя. Заржав, он дружески хлопает Кайрис по спине.

– Ты чего, заработался? – хмыкает конюх. – Как жизнь?