И вновь идем, как вечно, рядом мыВ саду, средь талой белизны,Между стволов, что столь ясны,И дышим сладостными ядамиЕе – недальней уж весны…Листами, что когда-то умерли,Припав друг к другу и горя,И льдом слезистым январяБлагоухают горько сумерки…Но пахнет розами заря!Лучи струей златисто-пенноюОпаивают всё кругом:Тропин изгиб, ветвей излом…Весна! Лукавою БрангеноюИ к нам ты близишься с питьем.Вот – кубок с розовой отравоюВ эмали неба голубейС орнаментом из голубей.Он дан судьбой извечно-правою!Я пью… И ты, Тристан мой, пей!Всегда со мной одной, Изольдою,Чтоб вместе розы дней украстьИ в ночь, как два листа, упасть…К заре вечерней, в сумрак, по льду яИду с тобой… О, наша страсть!Январь 1926София
2
Меж нами, как изгородь эта терновая,Только препятствия! только преграды!О, Боже…Безудержно рвусь к нему снова и снова я,Груди и сердце изранивать рада,Лишь бы их все уничтожить!О, вы, что отступите и пред шиповником,Что вы там шепчетесь между собою?О нас с ним?Не дóлжно ему быть Изольды любовником?..Что ж! разделите сведенных судьбою…Напрасно!Ведь там – за ветвями колючими, черными —Алый закат и возлюбленный рыцарь!Устану льЯ кровью живой истекать между тернами,Издали розой пылать и даритьсяТристану?!Ах, нет светозарнее шлема и лат его,Кудрей мрачней, дерзновеннее лика…Тем хуже! —Помимо его, мне запретного, клятого,Как преступленье мое ни велико, —Нет и не будет мне мужа!
3
Господин мой строг, как меч, но праведен,Милостив, но тверд, как адамант.Уезжая, пожелал оставить онНа храненье мне, рабе, талант.И заснули у дворца привратники,И запировали слуги в нем.Я ж укрылась в дальнем виноградникеС даром, жгущим грудь мою огнем.Овладел мной, к блеску не приученной,Дивный дух… Менял он мысль и речь.Сладко было миру дар полученныйМне явить. И страшно – не сберечь.Так, горя в восторгах непостигнутых,Вдруг я лиру сделала из лоз,Ловко вырезанных, стройно выгнутых,И златые струны – из волос.Господин почтил меня доверием, —И свободна я! и не бедна!Осчастливленная в полной мере Им,Я пою, пою, без лоз пьяна.Но рабы другие до единогоУпились… восстали на Него…Грабят – чу! – именье Господиново,Ищут и таланта моего.Как мне быть?.. В земле могилу выроюИ под серый и сухой акантС милой, жалобно звенящей лироюСхороню блестящий свой талант.Господин мой строг, как высь сокрытая.Что ж! Коль может, пусть казнит рабуЗа талант, ей данный и зарытый ейВместе с жизнью в земляном гробу.