Голос Незримого. Том 1

Обитель. Небесная чаша
Водой голубою полна.
За трапезой – рыба и каша…
За службою – чин, тишина…

У церкви, вздыхая негромко,

Вся в яблонных вялых цветах
Сидит она с белой котомкой,
Прямая, немая, в летах.

Лицо у ней в крупных рябинах,

Но тонок и правилен нос,
В очах же ее голубиных —
Озера непролитых слез.

Она родилася в бездолье,

Как выдали – бил ее муж,
Под старость ушла в богомолье
Меж стариц, слепых и кликуш.

Вздыхает. В дали освещенной

Овца монастырская спит,
И солнышка хлеб освященный
На блюде небесном лежит.

ЗНАХАРКА

Погост. Пролетают пугливо
Златистые крылья зарниц.
Кресты и дуплистые ивы…
Унылое уханье птиц…

Не зная ночами покою,

Она из села приплелась,
Горбатая, с толстой клюкою,
С огнями зелеными глаз.

Ее голова уж трясется,

В лице – бородавок не счесть.
Она корешком запасется
И будет давать его есть.

От грыж, огневиц и трясавиц,

Для чар, приворотов и ков,
Испортит румяных красавиц,
Отравит седых стариков.

Сбирает. К ней старая кошка

Прижалася острым ребром,
И скрылась Жар-птица сторожко,
Махнув золотистым пером.

ДЕРЕВЕНСКИЕ ПРОМЫСЛЫ

ПУЧЕШНИКИ

А. М. Ершовой

С первою почкой уходят пучешники
Частые чистить леса.
Лапти их мнут голубые подснежники,
Птицу страшат голоса.

Серые сучья и ветви лиловые

Режут и вяжут они.
Рубятся ими подседы еловые,
Ими корчуются пни.

Хмуры, косматы, платками обвязаны

От мошкары, комаров,
К людям идут они в час непоказанный:
В мшистых землянках – их кров.

Девки их злые, в любви неотвязные,

Только стройны, как одна.
В красных царапинах руки их грязные,
Плечи блестят из рядна.

День весь, как лешие, возятся в зелени,

Курят махорку, молчат.
В сумерки валятся сразу под ель они —
В смольный лазоревый чад.

Рядом с жучком, муравьем, долгоносиком

С храпом могучим заснут…
Новая поросль пробьется по просекам,
Выводки с гнезд упорхнут.

ПЛОТОВЩИКИ

С полой водою реками бурливыми
Тянутся плотовщики.
Плесы чертят золотыми извивами,
Рыбу сгоняют в пески.

Старые сосны с стволиною розовой

Рушат они у воды.
Ржавой скобою и вицей березовой
Шумно сбивают в плоты.

После несутся ватагою сплоченной

Вдоль поворотов речных —
Рыжие, ражие, вечно промочены
В алых рубахах своих.

Бабы у них молодые, гулливые,

Телом крепки и толсты.
В темном загаре их лица красивые,
В ярких заплатах холсты.

Днем, платомоями да кашеварами,

Все они держатся врозь.
Вечером сходятся с ласками ярыми,
Любятся с тем, с кем пришлось.

Вслед за баржами, белянами, сплавами

Тихо на-низ уплывут…
Под городищами золотоглавыми
Стерляди вновь заживут.

БАРЫШНИКИ