Читаем Голос Незримого. Том 2 полностью

Голос Незримого. Том 2

Любовь Никитична Столица

МИРИАМ (оглядываясь)

Где ж спутник наш? Его ищу везде я…Ужель нас на молу покинул он?

ЮЛИЯ

Нет, я видала, как в толпе угрюмойНосильщиков на сходни он ступил.

ВЕВЕЯ

Я ж видела его сейчас у трюма, —С гребцами он о чем-то говорил.

МИРИАМ

Вот странный юноша! Молчал всё время,Пока мы были с ним почти вдвоемВ завесах лодки… Здесь же на триремеБеседует с презреннейшим рабом!Да, тщетно я в пути, то руку тронув,То в очи заглянув, влекла его! —Подобно изваяньям фараонов,Глядящим с саркофага своего,Он оставался бледен, нем, недвижимИ так прекрасен, что… смущалась я.Иль склонности он не имеет к рыжим?Иль грезил о другой, в волнах скользя?А! Если это…

(С гневом хрустит пальцами)

ЮЛИЯ (целуя ей руки)

Значит, он – лишь мальчик,В такой красе не смыслящий совсемИ недостойный, чтобы этот пальчикИз-за него страдал!

(Помолчав.)

Да и затемОн, госпожа, наверно, скуп иль беден,Как в год голодный полевая мышь:За весь наш долгий путь им не был съеденИ финик!

МИРИАМ

Что за вздор ты говоришь!А эта барка с птицей серебрёнойУ носа и кормою расписной?А шерсть мягчайшая его хитона?А обруч с жемчугом и бирюзойЦены огромной, выделки отличной?

ВЕВЕЯ (с возмущением)

Но как могла взглянуть ты, Мириам,И на него с корыстностью привычной?!

МИРИАМ (беспечно)

О, между прочим… Я сама отдамВсё, чтоб хоть раз со мной на ложе лег он! —Ах! Рот его подобен почке роз…И гиацинту – длинный, темный локон…

ВЕВЕЯ (с ужасом)

Так неужель в твоей душе зажглосьЖеланье и к нему?!

МИРИАМ

Что ж тут дурного?Иль он – дитя? Иль я не хороша?

ВЕВЕЯ

Да, если смеешь соблазнять святого!

МИРИАМ (пожимая плечами)

Не дурочка ль?

ЮЛИЯ

На взгляд мой, госпожа,Сомненье в этом может быть едва ли…

ВЕВЕЯ (несвязно, но вдохновенно)

Так знайте: он – посланник нам с небес!Иль только я… А вы… Вы не видалиДорогой совершённых им чудес?Припомните: плывя по нильской зыби,Сронил кольцо он вглубь… и вмиг, нырнув,Стоящий на прибрежье робкий ибисЕго принес ему, зажавши в клюв!Когда же ехали мы тростниками,Камышинку сухую он сорвал, —И вся она покрылась вдруг цветами —И этот был лазурен, тот же – ал!Поверьте в эти знаменья!