Голубая свастика (СИ)

Ничего более хитроумного ему в голову не пришло, на данный момент это являлось пределом его желаний. Равиль вскинул взгляд и ответил с вызовом, словно отрезал:

— Знаю!

— Откуда? — иронично поинтересовался Стефан. — Тебе еще не положено знать такие вещи. Или есть опыт?

— Я слышал, — невозмутимо ответил Равиль. — Значит, в нашем случае речь идет о желаниях, которые будут исполняться регулярно?

— Смотря какие. Что же ты хочешь, если выиграешь?

— Я хочу… Один раз в неделю свидание со своей сестрой.

— И всего-то? — изумился Стефан. — А как же Сара? Сгорит в печке? За минет видеть сестру, и все?

— Нет, но я думал, что у вас могут быть еще желания…

Взгляд немца просиял непритворным интересом.

— Могут быть. Ты будешь ложиться со мной добровольно и терпеть все, что бы я с тобой ни захотел сделать.

— Хорошо, — кивнул Равиль.

Видно было, что он не обдумывал и не пропускал сейчас через свою душу желания офицера, просто тупо соглашаясь на них и не оценивая последствий.

— А с твоей стороны? — спросил Стефан.

— Я хочу, что бы мы все: Карл, Эльза, я, Сара и Данко — остались живы. Чтобы вы никого из нас не убили.

Как ловко! Равиль все провернул так, будто бы, кроме Сары, ему было дело до остальных слуг.

— Итак, — подвел итог Стефан. — Если выигрываю я, то ты отсасываешь у меня каждое утро и добровольно ложишься со мной в постель вечером. При этом я не гарантирую то, что вы все, кто в моем доме, не умрете от моей руки. Если выигрываешь, будешь видеться с сестрой, а я каждый раз беру тебя силой и не убиваю любого из слуг, когда мне вздумается. Согласен?

— Согласен, — неохотно ответил Равиль, отлично понимая, что он все равно оказался в западне, так как вся сила и власть находились в руках ненавистного фашиста.

— Расставляй!

Равиль взял с полки доску и ловко расставил фигуры.

— Где научился играть? — спросил Стефан, закуривая.

— В магазине моего отца был шахматный столик. Я помогал ему в делах и иногда играл с покупателями.

Стефан не сомневался, что Равиль принадлежал к зажиточной еврейской семье. Еще бы! Такие утонченные манеры и нежные руки! Но Ребекка, как он заметил, почему-то была совсем другой, будто бы они выросли в разных условиях. На будущее, при случае, он решил расспросить юношу более подробно о его детстве и родителях.

Далее происходило что-то завораживающее и нереальное. Стефан совершенно забыл о встрече с Отто Штерном и о вечеринке с дамами. Все его помыслы сосредоточились на этой игре. Равиль не обманул. Играл он великолепно. Четыре часа они в полном молчании ходили по спальне вокруг тумбочки, на которой стояла шахматная доска, не пили, не ели, совсем ни на что не отвлекались. Стефан обратил внимание на то, каким же был красивым его еврейчик, сосредоточенный и одержимый желанием победить. Офицер много курил. К его удивлению, парень тоже попросил сигарету. В гробовой тишине они бились не на жизнь, а на смерть.

— Шах. Мат.

Эти слова, по истечению пятого часа, громко произнес Стефан. Равиль поднял на него свои дрожащие ресницы, в ужасе осознав, что проиграл.

====== 16. Неудавшийся ужин. ======

Партия в шахматы была закончена. Стефан пригласил Равиля подойти ближе и, переставив несколько фигур на доске на прежние места, показал ему, где тот ошибся. Офицер был очень доволен и сиял улыбкой. Он произнес восхищенно:

— Равиль, ты красавчик! Я даже не ожидал, что партия будет столь длинной, думал, разделаю под орех в первые же минуты, а ты заставил меня понервничать и почесать голову. Кто тебя учил играть? Я в свое время ходил в шахматный кружок. Мой тренер пророчил мне великое будущее.

— Я в магазине у отца научился, — ответил Равиль тихо, смахивая слезу с длинных ресниц. — Там у нас стоял шахматный столик, и часто захаживал один пожилой человек, который играл со мной…

В этот момент юноша так ярко, будто наяву, увидел вновь помещение их магазина: полки, забитые товаром, разные редкие вещицы — услышал голоса постоянных покупателей, которые часами беседовали с его отцом на различные темы, облокотившись на прилавок. В последнее время, правда, тема была одна — немцы любят порядок и справедливость. А потом было переселение евреев в гетто. А потом… Не стало ничего. Он встрепенулся и взглянул на ненавистного немца, воплощающего собой все зло, существующее в этом мире.

За этот нелепый проигрыш было обидно до слез. Равиль разыгрывал партию, которой его научил именно тот пожилой еврей. Старик утверждал, что эту комбинацию он придумал сам, лично, и что она беспроигрышная. Как же и где он мог ошибиться? Юноша напряженно смотрел на доску, наблюдая за объяснениями Стефана, и понял суть своего провала. Немец тоже великолепно играл в шахматы, у него были свои фишки и секреты. И что же теперь? Безропотно, как и договаривались, отдаваться ему, а Сара будет казнена?

Он поднял на офицера глаза, полные слез.