Голубиная книга. Русские народные духовные стихи XI-XIX веков

Трудничкам-рабам Христовым
Зароди вам, Господи Бог,
Всякого зернова плоду
Небеснова роду.
Спаси, Господи, помилуй!
А кто сошкой наставляя,
Правой да ручкой засевая,
Христа на помощь призывая
Спаси, Господи, помилуй!
От жары ли да от суши, что ли,
От тучи грозной, что ли,
Граду, от побою, от буйнова ветру!

Примечания

В общем потоке художественной литературы традиция составления и издания сборников духовных стихов для широкого круга читателей была в советское время, по сути, прервана. Из программ по изучению и просветительскому распространению фольклора был изъят раздел «Русские духовные стихи», существовавший до революции в университетских курсах народной словесности и истории русской литературы, а также в многочисленных хрестоматиях для домашнего чтения и учебных пособиях для гимназий, школ и других учебных заведений.

Редкие новые записи народной религиозной поэзии (остатки которой кое-где сохранились в центральных областях России и на Русском Севере) наряду с духовными стихами старообрядцев и покаянными стихами древнерусской профессиональной певческой традиции изредка появлялись на страницах специальной периодики и научных сборников. Публиковались некоторые из прежде не изданных рукописей XIX в., где встречаются народные духовные стихи (см., например: Собрание народных песен П. В. Киреевского. Записи П. И. Якушкина. Т. 1. 1983; Т. 2. 1986). Немногие, самые известные, памятники иногда попадали в антологии русского былинного эпоса, баллад, исторических песен, составленные С. Н. Азбелевым, А. М. Астаховой, Д. М. Балашовым, Б. Н. Путиловым и другими известными филологами-фольклористами. Самым большим по числу духовных стихов советским изданием (где они названы «апокрифическими песнями» и «песнями-притчами») можно считать том академического собрания фольклора: Былины. Русский музыкальный эпос / Сост. Б. М. Добровольский, В. В. Коргузалов. М., 1981. Однако и в этой антологии (в соответствии с ее задачами и принципами отбора материала) представлена лишь часть традиции народной религиозной поэзии.

При составлении нашей книги мы учитывали, по возможности, все жанровые разновидности фольклорных духовных стихов, сложившиеся на протяжении нескольких веков естественного существования традиции, и стремились представить главным образом ее основную — общерусскую — ветвь. В сборник включены некоторые стихи, возникшие в XVIII—XIX вв. в старообрядческой среде (это оговорено в примечаниях), но лишь те из них, которые не содержат специфически старообрядческих воззрений и вошли в репертуар калик и крестьян-нестарообрядцев. (Бурно развивавшаяся с конца XVII в. старообрядческая традиция духовного стиха содержит множество интереснейших в мировоззренческом и художественном отношении образцов и заслуживает отдельного сборника.)

Стихи расположены в книге, во-первых, с учетом примерной хронологии появления сюжетов, или, как говорили в XIX в., от «старших» к «младшим» (при известной условности такого деления); во-вторых, по естественному, но не строгому объединению их в тематические группы (там, где такие группы очевидно сложились, например: рождественские и страстные стихи, стихи о грешной душе, «Страшный суд», нищенские страннические стихи и каличьи молитвы).

Среди множества существующих записей того или иного духовного стиха избирались варианты, опубликованные авторитетными собирателями, известными филологами и историками литературы, наиболее полные по составу сюжета, достаточно цельные по стилистике и образному ряду. Разные варианты одного сюжета приводятся в том случае, когда они имеют какие-то яркие отличительные особенности или, как в поздней традиции, приобретают композиционную самостоятельность и «разветвляются» в тематическую группу.

Тексты даны в современной орфографии и без подробного отражения особенностей диалектного произношения, когда оно значительно затрудняет восприятие стиха, но сама диалектная лексика сохранена. Ударения поставлены по источникам первой публикации. Грамматические формы слов и написание имен унифицировались, как правило, в рамках каждого текста, но не во всей книге (это могло нанести ущерб стилистике стихов и тому, как она понималась собирателями), поэтому в одних текстах имя Христа — Исус, в других — Иисус; «во веки веков» встречается наряду с «во веки веком» и т. п.