Гонка за врагом. Сталин, Трумэн и капитуляция Японии

Трумэн никак не мог принять решения насчет изменения условий безоговорочной капитуляции. Для того чтобы определиться с этим вопросом, ему надо было понять, что будет, если он продолжит настаивать на данном требовании. 14 июня адмирал Леги оповестил Объединенный комитет начальников штабов, что президент хочет обсудить план вторжения в Японию на совещании в Белом доме 18 июня. Если конкретно, президент хотел знать, сколько людей и судов потребуется для победы над Японией, сколько времени займет операция вторжения и какими будут ожидаемые потери, какими будут эти сроки и цифры в случае реализации альтернативных планов с использованием блокады и бомбардировок и насколько желательно участие в войне Советского Союза. Как было сказано в докладной записке Леги, своей приоритетной задачей президент видел сведение к минимуму боевых потерь среди американских солдат[152].

15 июня Объединенный комитет военного планирования представил Объединенному комитету начальников штабов краткий отчет, из которого следовало, что принятое решение о вторжении на Кюсю является единственной стратегией, которая вынудит Японию капитулировать. По оценке комитета военного планирования, совокупные ожидаемые потери на Кюсю и равнине Канто составляли 193,5 тысячи человек, из них 40 тысяч убитыми. В отчете говорилось, что возможное участие Советского Союза в этой войне более не играет важной роли, хотя Красная армия может внести полезный вклад в победу, связав японские силы в Маньчжурии и Северном Китае [Hellegers 2001, 1: 105].

Получив от президента приглашение на это важное совещание, Стимсон прибег к небольшой хитрости. Накануне вечером он позвонил Макклою и, сославшись на плохое самочувствие, велел ему присутствовать на совещании вместо себя. Вместе они обсудили, какой линии поведения должен придерживаться Макклой на этой встрече. «Я сказал ему, что мы будем полными идиотами, если не рассмотрим возможность завершения войны без дальнейших потерь в живой силе, – вспоминал потом этот разговор Макклой, имея в виду подавляющее превосходство в военной мощи, которое на тот момент было у США над Японией. – Я считал, что мы легко можем согласиться на то, чтобы японцы сохранили императора в качестве конституционного монарха». Они обсудили возможность обращения к японскому правительству, форму этого самого обращения и то, следует ли в нем упомянуть, что у американцев есть бомба[153].

Днем 18 июня начальники штабов (Маршалл, Кинг и генерал-лейтенант Айра Икер, замещавший командующего военно-воздушными силами Арнолда), Форрестол и Макклой собрались в Белом доме. К удивлению и радости Макклоя, Стимсон тоже появился на этом совещании. Маршалл начал с того, что зачитал отчет Объединенного комитета по военному планированию, поддерживавший высадку десанта на Кюсю 1 ноября (операция «Олимпик»), однако не стал упоминать об ожидаемых боевых потерях. Вторжение на Кюсю было необходимо для того, чтобы вместе с морской блокадой и бомбардировками сжать Японию железной хваткой и добиться капитуляции до начала высадки на равнину Канто (операция «Коронет»), запланированной на 1 марта. По оценке Маршалла, для того чтобы Япония капитулировала, не дожидаясь полного военного разгрома, японцы должны были осознать полную безнадежность своего положения, вызванную, «во-первых, огромным ущербом, уже понесенным в результате воздушных бомбардировок и морской блокады, во-вторых, высадкой американского десанта, демонстрирующей твердость намерений США, и, в-третьих, вступлением в войну Советского Союза или угрозой такого нападения». Здесь важно отметить, что, по мнению Маршалла, для капитуляции Японии необходимо было выполнение обоих условий: и американское вторжение на Кюсю, и участие в войне СССР. Он считал, что роль Советского Союза сведется к тому, чтобы «разобраться с японцами в Маньчжурии (и Корее, если потребуется)». Маршалл заявил, что вступление в войну России может стать «решающим аргументом, который вынудит их [японцев] сдаться» после того, как американцы высадятся на Кюсю. Кинг и Икер согласились с необходимостью проведения операции «Олимпик». Однако Кинг был не согласен с Маршаллом по поводу роли Советского Союза. Он считал, что можно обойтись и без русских. Кинг сказал, что США не должны «заходить так далеко, чтобы просить их о помощи», поскольку ему было очевидно, что американцы смогут справиться с Японией своими силами. «Одна из целей на предстоящей конференции [в Потсдаме], – сказал президент, – это получение от России всей военной помощи, какой только возможно». Для этого он хотел заранее иметь представление о «всех решениях, которые ему предстоит принять, чтобы занять в этом обсуждении наиболее выгодную позицию». Вступление Советского Союза в войну все еще было картой в рукаве Трумэна, но то, как он разыграет эту карту, зависело от многих факторов[154].