Гора в море

Он ощутил его – тот шмелиный звук. Из-за звона в ушах он его не слышал, но ощущал вибрацию в черепе.

Сон тащил его, что-то кричал. Указывал на борт. Прыгай!

Он прыгнул.

Давление усилилось, пока он находился в воздухе. Оно словно на мгновение приостановило его полет вниз, к черной воде, дернув обратно к кораблю. А потом его толкнуло в другую сторону, перекувырнув в воздухе.

Эйко пришел в себя в воде. Он лежал лицом вверх, глядя в небо. Звезды были тусклыми, едва пробиваясь сквозь свет, который их затмевал, – оранжевый, красный и раскаленно-белый на краю его поля зрения. Его руки и ноги двигались самостоятельно, отталкиваясь от воды и удерживая тело на плаву.

Чуть опустив голову, он увидел «Морского волка». Большая часть рабочей палубы уже была под водой, только кран еще высовывался. И как раз в этот момент нос и бак корабля задрались прямо к звездам.

Огонь на воде освещал закаленную сталь рулевой рубки. Безоткатная пушка вертелась из стороны в сторону: глаз, выискивающий неприятеля, уничтожившего корабль. Она выстрелила – раз, другой.

Сон! Эйко повернулся, осматривая поверхность. Вот он – в десяти метрах. Но лицом вниз. Эйко подплыл к нему, с трудом перевернул. Мертвый груз. Мертвый. Нет: он резко закашлялся, задергался. Его веки дрогнули, поднялись. Он начал двигать руками и ногами, самостоятельно удерживаясь на воде. Эйко его отпустил.

Они вместе смотрели, как «Морской волк» погружается в воду. Пушка сделала еще один выстрел, и еще, бешено вращаясь, – а потом замерла. Вода почти дошла до герметичной двери рулевой рубки. И прошла выше. Выше безоткатного орудия. Нос описал полукруг – и исчез.

«Морского волка» больше не существовало. А его интеллект? Запрятанный за сталью, закаленной и водонепроницаемой, запечатанный в своем стальном черепе… Сколько этот интеллект сможет прожить под водой? Несколько минут, после чего морская вода начнет просачиваться в его контуры через какой-нибудь некачественный шов? Несколько часов? Или насколько дней, недель, месяцев – даже лет? Сколько он продержится в темноте?

Эйко охватил ужас. А потом – жалость.

Но к кому? Там нет жизни. Там только расчеты: цены на рыбу, сонарные карты дна, расчеты того, как доставить на рынок больше морского белка. Только жесткая логика доходов и расходов.

Тусклые языки огня мерцали на воде. Луны не было. Когда огонь погаснет, они с Соном окажутся в почти полной темноте, наедине со звездами.

Эйко повернулся вокруг своей оси, вглядываясь в горизонт. Впереди виднелись силуэты островов, вздымающихся из воды. Но слишком далеко, чтобы доплыть.

Вот и все. Смерть от воды. Ну… наверное, это лучше смерти от голода. Или от удара троса, сорвавшегося с сети. Или многих других смертей, которые он повидал за эти месяцы.

А потом на поверхность что-то всплыло. Что-то невысокое, восьмиугольное оказалось на поверхности рядом со змееподобными лентами угасающего огня, отмечающими то место, где затонул «Морской волк». Замигал красный маячок.

Спасательный плот. Эйко радостно поплыл к нему. Он рассмеялся! Сон тоже смеялся – и они оба плыли к плоту.

Милосердие. Возможно, оно заключалось в расчетах: зачем их убивать, когда смерть бесцельна? Почему не позволить им жить теперь, когда сам «Морской волк» умирает? Когда от них уже нельзя добиться работы?

Но какими бы ни были расчеты, ощущались они как милосердие.

Сколько еще проживет разум, застрявший под водой? Сколько сможет мыслить? Что именно он будет понимать? А чувствовать?

Эйко залез на спасательный плот. Он понятия не имел, откуда у него взялись силы. Опустив руки, он покрепче ухватился за рубашку Сона, нащупал его руку и перетащил через резиновый бортик. Когда Сон на него навалился, он почувствовал, что ребра у того по-прежнему торчат из-под кожи, а угол лопатки слишком острый.

Секунду они лежали в темноте, пытаясь отдышаться. Эйко слышал, как шипит гаснущий огонь.

– Весла, – сказал Эйко. – Они…

Сон зажал ему рот рукой и прошипел в ухо:

– Охранные дроны еще здесь.

Жужжание в воздухе никак не замолкало. Возможно, их было несколько, там, в темноте. Наверняка это они. В почти полной темноте Эйко увидел в руке у Сона какой-то предмет. Простой бронзовый шарик с откинутой крышкой. Сон пальцем прижимал какую-то кнопку.

Видимо, Сон снял эту штуку с одного из охранников, когда команда делила их имущество. И спрятал. Оружие?

Нет. Эйко видел такой объект в каком-то фильме, а в жизни – никогда. Такие устройства называют «портативной дырой». Скремблер с радиусом действия в несколько метров – как раз такой, чтобы спрятать их тепловой след и замаскировать плот, заставив его выглядеть как бесформенный обломок крушения.

Эйко услышал чей-то голос – слабый, далекий.

– Помогите! Помогите нам!

Жужжание усилилось. Тихо простучал автомат с глушителем: «тик-тик-тик-тик». Шум над водой – перемещающийся, проверяющий поверхность. Эйко застыл на месте, прикованный к плоту страхом.

– Сюда!

Тик-тик-тик-тик.

Еще один голос бормотал что-то на одном из множества языков команды. Молится? Звучало это как молитва.

Жужжание снова сменило направление.