Гора в море

– Я боюсь, что с осьминогами что-то случится, как только на этом месте сосредоточится больше внимания. Думаю, что даже «Дианима» не сможет прятать от мира подобное открытие. И что тогда? Мы – и я имею в виду человечество – не оставим их в покое. Примемся их дергать, подталкивать. Попытка установить контакт – это одно, но мы же на этом не успокоимся. Нам надо будет знать больше. Что с ними будет, когда сюда ворвется мир? Киносъемщики, ученые, журналисты, правительства с обновленными территориальными претензиями? Что станет с ними? Я ищу решение…

– Но не находишь счастливого конца.

– Не получается. Я предвижу одни страдания.

– Иногда археологи обнаруживают то, что не могут защитить от чужих рук. Они отмечают это место и снова все закапывают в ожидании того дня, когда у них появятся соответствующее финансирование, оборудование и методы, чтобы должным образом раскопать и защитить находку. Это называется «обратная засыпка». Конечно, обычно за нее приходится сражаться. Местным властям это место нужно ради туризма, другим университетам и археологам хочется его изучать. Всем хочется заехать слишком рано. И все переоценивают свою способность защитить находку, уважать науку.

– Еще бы. Оправдать свои действия очень легко. Мы все отлично умеем это делать.

– Мы такими созданы. Это в наших генах. Мы способны оправдать любое свое действие.

– Обратная засыпка… отличное вышло бы решение, если бы подобное было здесь возможно. Но это не так.

– Вопрос в том, чего хочет «Дианима». Почему они вообще здесь оказались?

– Единственный мой ответ: «не знаю». Я подписалась на эту работу, не зная, чего они добиваются. Почему они здесь. Меня это не интересовало, Камран. Я хотела сделать открытие. Добиться контакта. Установить коммуникацию. Но я была эгоисткой. Я не думала о последствиях. Для них. Не подумала о том, что станет с ними, когда мы налетим с нашими оправданиями, которые подстроены под то, что нам хочется сделать.

– Твои намерения всегда были благими.

– Нет. Мои намерения всегда сводились к тому, чего хочется мне. Мне хотелось стать первой. И вот сейчас я начинаю получать то, чего хотела. Мы уже установили некий контакт: но какой будет цена?

– Наверняка можно найти какой-то выход.

– Не уверена. У меня нет связи с доктором Минервудоттир-Чан. Я с ней даже не разговаривала. Я ничего не знаю о том, чего она хочет. И поначалу мне это было не важно. Так что теперь я попалась.

– Нет, – возразил Камран. – Вовсе не попалась. Всегда есть какие-то варианты.

– Нет, Камран. Я попалась в буквальном смысле. Я здесь в плену. Если я попытаюсь покинуть остров, то Алтанцэцэг приказано меня убить.

– Но она же не станет ничего подобного делать!

– Не хотелось бы проверять.

– И «Дианима»… они же не смогут такое оправдать!

– Оправдываться не им, а мне: я лгала себе, твердила, что подписки о неразглашении будет достаточно. Что их такое удовлетворит. Почему? Почему их это должно удовлетворить? Подписка? Мое слово? Их компания вот-вот докажет существование на этой планете развитой формы жизни помимо человека. У меня не было оснований считать, что мне позволят уехать отсюда с такими знаниями. Абсолютно никаких. Вот только мне хотелось здесь оказаться. Хотелось стать той самой. И я говорила себе то, что хотела услышать. Я лгала себе. Подвергла себя опасности.

– Все так делают. Все себе лгут.

– Это не оправдание. Мое присутствие запустило некий процесс, которого я не понимаю. И я об этом никогда не задумывалась. В чем я участвую? Какие последствия будут у моей работы? Я так долго лгала себе – и так много. Одна ложь громоздилась на другой. Мне надо остановиться. Надо иметь ясный ум. Видеть все таким, как оно есть на самом деле, чтобы точно знать, какими будут результаты моих действий. Как мне получить помощь? Кто мои союзники? К кому мне обратиться? Я все время вспоминаю тех каракатиц. Я не позволю, чтобы это повторилось. Не могу позволить.

– Ты ведь знаешь, что не виновата, Ха.

– Нет. Я виновата. Это я руководила исследовательской станцией, разрабатывала теории, ставила эксперименты: была так занята ими и своим проектом, что не задумывалась о том, куда могут вести мои действия.

– Нет смысла…

– Дослушай. До конца. Ты никогда не давал мне рассказать тебе все. Ты постоянно твердишь мне: «Пусть это останется в прошлом».

– Ладно. Слушаю.