Гора в море

Какое-то время они шли молча – пока сквозь деревья не показались побеленные верхние этажи отеля. И тут Ха увидела, как к террасе отеля опускается вертолет «Дианимы». Они оба ускорили шаг. Вертолет снова взлетел, поднялся почти вертикально и начал удаляться в сторону материка на такой скорости, при которой любой пассажир потерял бы сознание.

Вестибюль отеля был розово-золотым от заката. Пылинки парили в лучах, словно планктон. Когда они вошли, человек, сидевший напротив Алтанцэцэг, встал им навстречу.

– Здравствуй, Эврим. Здравствуйте, доктор Нгуен.

– Здравствуйте, доктор Минервудоттир-Чан, – отозвалась Ха.

IV Аутопоэз

Даже в детстве я чувствовала себя пойманной. Почему я могу смотреть только этими глазами? Почему должна жить только в это время? Мне хотелось иметь возможность наблюдать мир другими глазами. Глазами, которые могут быть где угодно. Везде.

Мне хотелось освободиться от темницы плоти, от замкнутой нервной системы, которая была моей тюрьмой. Это желание стало началом моего увлечения искусственным интеллектом. Если бы я смогла создать существо, осознающее себя, – разумное существо, – то, возможно, смогла бы смотреть и его глазами. Как будто я наконец сбежала из собственного тела.

Почти.

Доктор Арнкатла Минервудоттир-Чан, «Строительство разумов»

37

НОЧЬ. СУДЕНЫШКО, СТОЯЩЕЕ НА ЯКОРЕ в Босфоре, было деревянным. Каюта из полированного дуба сияла в искусственном свете свечей светодиодной люстры над единственным столом. Двое мужчин, до этой ночи ни разу не встречавшихся, сидели за столом друг напротив друга. Один – коренастый мужчина за пятьдесят, с сединой на висках, в вельветовой куртке. Его крупные ладони обхватывали стакан с чаем. Второй мужчина был моложе. Он был худ, с бритой головой и заплывшим глазом. На одной ноздре осталась запекшаяся кровь.

Мужчины друг на друга не смотрели. Молодой уставился на свои колени. Старший смотрел в стакан, где свет люстры танцевал оранжевым пламенем. Он заговорил, не отрывая взгляда от своего чая.

– Мы используем это судно для разговоров, которые никто больше не должен слышать. Вы даже не представляете, сколько сотен подслушивающих устройств мы обнаружили в своих офисах за эти годы – каждое следующее все более хитроумное, чем предыдущее. Мы устроили небольшой музей самых интересных в бывшем помещении вахты. Многие поколения устройств, предназначенных для подслушивания людей, чья работа состоит в том, чтобы подслушивать. Логично. Если хочешь знать, что происходит в Стамбульской Республике, то есть ли лучшее место, чем кабинеты тех, кому положено знать? Мы находили устройства, заложенные в книжные закладки, в выдолбленные ручки половых щеток, в трещины между плитками пола. Даже на подоконнике обнаружилось устройство в виде дохлой мухи. Это судно вовсе не защищено лучше, но здесь хотя бы площадь поменьше. А еще один плюс в том, что это судно требует более сложных подслушивающих устройств, которые становятся интересными экспонатами нашего музея. Мой любимый – тот, что нашли на прошлой неделе, в виде морской уточки, чей стебелек ввинчивался в дерево корпуса и подслушивал через вибрации человеческой речи. Настоящее искусство!

Старший наконец поднял голову, встречаясь взглядом с более молодым собеседником.

– Хотите посмотреть?

Тот не шевельнулся и никак не отреагировал.

– Ну, в другой раз. – Старший отпил чая и продолжил: – Я думаю о тысячах часов… сотнях тысяч часов… потраченных на создание этих устройств. Думаю о сотнях тысяч часов, которые уходят на то, чтобы найти их. И о часах, потраченных на разработку устройств, которые должны отслеживать и находить подслушивающие устройства, о мужчинах и женщинах, нанятых для разработки контрмер, для проверки допросных по всему миру. И думаю о людях, которых нанимают, чтобы прослушивать весь собранный материал – по большей части глубоко неинтересный, но то тут, то там – нечто полезное. Масса новых специальностей. Один философ двадцатого века, Поль Вирильо, сказал: «Когда ты изобретаешь корабль, ты изобретаешь и кораблекрушение, когда изобретаешь самолет – изобретаешь и крушение самолета, а когда изобретаешь электричество, изобретаешь и смертельную электротравму. В любой технологии заключена ее собственная негативность, которая изобретается одновременно с техническим прогрессом». Я часто думаю об этой цитате. Разве это не так?