Гора в море

– Мне нечего вам предложить. Я уже рассказал все, что знаю – или что мне кажется, что я знаю. Я не знал, что это «Общество аистов» – если это именно оно, – пока вы мне сейчас об этом не сказали. И я даже не уверен, что остров как-то с этим связан.

Кораблик качнулся: в его борт ударила большая волна – след одного из автогрузовозов в проливе.

– Это нам решать. Вам об этом беспокоиться не стоит. Расскажите мне про тот разум.

– Я их немало взламывал, начиная с элементарного московского шахтерского зомби и кончая тибетскими холоновыми интерфейсами. Тибетские сложные: надо взломать систему-посредника, мост между человеческим коннектомом, который непробиваем, и другими мозгами.

– Я считал, что тибетские машины – это просто дроны.

– Нет, не просто. Это нечто иное. Они как мозги, которыми иногда можно управлять, но при этом они генерируют и собственные реакции. Разнообразные итеративные обратные связи, а их связывает пучок управляющих нейронов. Сложно. Но один я все-таки взломал.

– И с его помощью убили главу сино-филиппинского рыболовного конгломерата. Тоже для «Общества аиста»?

– Вы об этом знаете? Откуда… Так, это уже не важно. Да. Я это сделал. Я не знал, для кого это было. Контакт был только текстовый. Но заплатили хорошо.

– Мы думаем, что это тоже были они.

– Ладно. Если вы так думаете, то уверен, что это правда. Вам лучше знать.

– Сколько человек вы убили?

– Девять. Семь мужчин. Двух женщин. Подонки, все как один.

– Сожалеете?

Он снова смотрел на иллюминатор.

– Иногда мерзко. И даже у подонков есть семьи. Люди, которым они дороги. Неизменно удивляешься, сколько людей могут привязаться к какой-то мерзкой жопе, правда?

– Нет, – отозвался его собеседник. – Нет, не удивляюсь. Но расскажите мне про тот разум – к которому вам дали коннектом. Что вы должны были сделать? Убить кого-то с его помощью?

– Мне так ничего и не сказали. Только что мне надо отметить уязвимое место.

– Что в это входит?

– Найти вход в лабиринт и оставить нить Ариадны. Знаете, как в спелеологии?

– Предпочитаю подземельям открытую воду. Но миф о Минотавре помню.

– Так… это вот что. В спелеологии бывают места со сложной системой проходов и ответвлений, многократно связанных между собой. Настоящие лабиринты. Если заблудишься и запаникуешь, то можешь получить травму или вообще погибнуть. И потому спелеологи прокладывают «нить Ариадны» для других спелеологов, чтобы они могли вернуться обратно. Как клубок нити, который Ариадна подарила Тесею.

– Но в данном случае вы искали вход.

– Да. Они хотели, чтобы я нашел так называемый «портал». Слабое место, где можно зацепить моторные нейроны – системы управления, которые могут контролировать движение. С его помощью можно захватить управление ИИ. Вот только большинство систем ИИ хорошо защищены системой безопасности. Это как игра. Конструкторы против вас. Порталы создают специально: ряд запасных входов, чтобы мог подключаться пилот или пользователь. Технические порталы. Конструкторы прячут их там, где, по их мнению, никто к ним не подберется. Но если портал существует, его можно найти. Вопрос времени и усилий. Их главная задача – сделать этот процесс таким длительным и сложным, что попытка войти в систему и обнаружить портал не окупалась бы. Простая экономика. Они пытаются так задрать цену входа, чтобы вам не захотелось платить.

– Но «Общество аиста» готово было платить.

– Да. И много. Достаточно, чтобы больше вообще не работать. Но у меня не получилось.

– Почему?

– Потому что я умер бы раньше, чем смог найти. Чтобы найти тот портал, мне пришлось бы блуждать по лабиринту миллион лет. В кубическом миллиметре той карты была такая плотность, что я готов поклясться…

– Поклясться в чем?

– Поклясться, что это – человеческий разум. У него был именно такой паттерн: путаный, петляющий, зацикливающийся на себе, своих реакциях, ветвящихся, сцепленных снова и снова. И плотных. Таких плотных!

– Но вы ведь лучший?

– Нет, я один из лучших. Но это совсем не то же самое, что просто лучший. Я знаю двух операторов, которые лучше меня. Есть один русский – он гений. У нас его знают как Бакунина: вот он, наверное, самый лучший. В десять раз лучше меня. Или в сто раз. Не знаю. И есть еще тибетский оператор, создатель холонов, но она заказы не берет. Говорят, она – монахиня, ламаистка.

– Как вы считаете, кто-то из них смог бы это сделать? Найти портал?

– Гордость требует, чтобы я сказал «нет». Но… на самом деле я не знаю. Тот русский настолько лучше всех остальных, что я понятия не имею, на что он способен. Он уже на другом плане бытия.

Старший мужчина передвинул паспорт по столу.

– Благодарю.

– Это все?

– На пристани под старым парусом стоит беспилотный вертолет – в конце заброшенного причала. На этом корабле есть автокатерок, который вас туда перевезет. Я провожу вас на палубу.

– Спасибо.

– Мы свое слово держим. Если нам от вас еще что-то понадобится, мы вас найдем.

– Как?

Они уже вышли на палубу. В темноте с Мраморного моря дул легкий бриз. На противоположной стороне пролива протянулась линия городских огней, ближе к ним на воде плавали огни других судов.