Горят огни

Сестра, кажется, совсем никуда не спешит, и с готовностью слушает все истории, которые готов рассказать Яхонтов. Волей-неволей приходится вникать и мне, и я даже немного завидую Косте, который вышел на улицу из-за важного звонка. Когда дело наконец доходит до кольца, мастер осматривает его, а затем отрицательно качает головой.

— Нет, это тоже копия, — отчего-то удовлетворенно утверждает он. — Сдается мне, что оригинал запрятан так хорошо, что найти его может только по-настоящему знающий человек.

— Но они все давно мертвы, — осторожно замечаю я.

— Не все, — ювелир странно улыбается, глядя мне в глаза, заставляя нахмуриться.

— Вы знаете что-то еще? — с надеждой спрашивает Таля.

— Не больше, чем мне положено, — с гаденькой ухмылкой отвечает Дементий Кириллович. — Всего доброго, — первым прощается он, словно выпроваживая нас.

Нам не остается ничего, кроме как покинуть мастерскую. Ювелир кажется мне крайне подозрительным, и я начинаю думать, не работает ли он на Елисеева. А может, ведет какую-то свою, только ему известную игру? Хотя нет, это глупости: похоже, в их семье даже в преклонном возрасте не принято перечить воле родителей, а отец Дементия Кирилловича был в хороших отношениях с дедушкой, да и со всеми Снегиревыми, судя по всему. Наверное, старик просто сумасшедший, и в таком возрасте его нельзя за это винить.

Я делюсь своими предположениями с Талей, но это бесполезно: она просто очарована ювелиром.

— Ты не понимаешь, — втолковывает она. — Он всю жизнь работает с камнями, а это очень сильный магический инструмент, — от переполняющих ее эмоций сестра размахивает руками. — Думаю, за столько лет Дементий Кириллович впитал от них столько энергетики, что у него открылся дар предвидения.

Спорить с ней, как обычно, бесполезно, и я решаю промолчать, а позже разобраться во всём самостоятельно. Костя расстроен тем, что подлинный перстень до сих пор находится неизвестно где, но уверяет нас, что мы его обязательно найдем. Может, я бы и не переживала так, если бы за нашей семейной реликвией прямо сейчас не охотился бы Елисеев.

Ник любезно согласился провести в особняке целый день, но с условием, что завтра мы приедем туда все вместе. Таля настаивает, чтобы мы купили верхнюю одежду сегодня же, и на ходу диктует Косте адрес приглянувшегося магазина; когда только она успела его найти?

Примерка чего-либо с сестрой всегда была для меня долгим и мучительным процессом. За это время Жилинский даже успевает смотаться по делам, а когда возвращается, мы еще и не думаем заканчивать: Таля поглощена муками выбора.

Я быстро согласилась на белую песцовую шубку, которую сестра схватила сразу же, как только мы зашли в магазин. Как выяснилось, светлый мех смотрелся на мне лучше, чем какой-либо другой, и я сама это заметила. Таля же металась между голубой шиншиллой и соболем, и в итоге, выбрав последнего, понеслась за обувью.

Заставив меня выбрать несколько пар зимних ботинок и сапог, которые я точно не успею переносить за сезон, сестра наконец осталась довольна. Нехотя я признавала, что шопинг с Талей, всегда до невозможности суматошный, здо́рово разгружал мозги и заставлял все заботы отходить на второй план. Наверное, нам стоило выбираться вот так почаще, но не то чтобы у нас всегда было на это время.

Наевшись до отвала пирожными в Костином кафе, мы, сытые и довольные, ехали домой. Мы с Талей танцевали под какие-то дурацкие песни по радио, когда заметили, что парень проехал нужный поворот и развернулся совершенно не в ту сторону.

— В чем дело? — настороженно спрашиваю я в надежде, что Костя просто решил по пути заехать еще куда-нибудь.

Впрочем, надеялась я напрасно.

— Посмотри в боковое зеркало, — советует парень. — За нами хвост.

Мне сложно определить, действительно ли это так: все машины за нами для меня выглядят почти одинаково — но серый «Ауди» я, кажется, где-то уже видела, да и белый «Рено» тоже; я каждый день наблюдаю целую армию машин в городе.

— На таких, что видны, ездит половина Москвы, — резонно замечаю я.

— Черный внедорожник, — подсказывает Костя. — Я заметил еще у обувного, но думал, что показалось, — парень бросает на меня короткий взгляд. — Когда мы вышли из кафе, эта же машина была припаркована поблизости, а теперь снова едет за нами.

Не зря в последнее время меня мучало дурное предчувствие. Я не имела ни малейшего понятия, что нужно делать в таком случае, но понимала, что вернуться домой сейчас нельзя. Точно так же мы не можем приехать в особняк, или домой к дяде, или к Леониду Викторовичу. Дорога в штаб-квартиру и в офисы тоже была закрыта: где бы мы ни появились, мы подставим людей, находящихся там.

— Мне кажется, любой офис будет подходящим вариантом, — предлагает Таля. — Это не какое-нибудь засекреченное место, и те, кто за нами следят, не узнают ничего нового.

Костя выдавливает из себя болезненную улыбку.