Горькая трава полынь. Книга первая

Добравшись до своего этажа, Нарварг хотел занести девочку в ее комнату, но за время ее отсутствия никто не удосужился там топить камин, поэтому от стен тянуло зимним холодом, а цветные "шторки", развешанные на окнах, вызывали у эа-торна приблизительно такую же реакцию, как у быка красная тряпка.

Пнув ногой валяющуюся на полу почему-то разодранную куклу, Варг тихо выругался и понес девочку к себе. Уложив ее на свою кровать, мужчина осторожно стянул с нее сапоги и плащ. Помявшись в нерешительности, стоит ли снимать с нее остальную одежду, орк зачарованно простоял над Эстэ несколько минут, и только когда растянувшийся на подушке Хвостик негромко пискнул, пришел в себя и решил, что делать этого все же не стоит.

— Эй, глист, твое место на полу, — прошипел на зургара Нарварг, укрывая Эстэль меховым одеялом.

Наглое существо растопырило свои мелкие клешни, наставило на Нарварга свои три куцых шипа и выдало:

— Ры-ы.

— Я тебе сейчас хвост узлом завяжу, — рассвирепел Варг. — А ну, пошел вон отсюда.

Зургар, мгновенно сообразив, что силы неравны, шустро юркнул под одеяло и спрятался где-то в одежде своей хозяйки, совершенно точно понимая, что орк туда за ним не полезет.

— Ну, зараза, — покачал головой Варг. — И на глаза мне не показывайся. Пришибу.

Это вообще ни в какие ворота не лезло: одно дело пожертвовать свою кровать этой мелкой занозе — жена как-никак, и совсем другое — держать в ней наглого зургара. Значит, он — эа-торн, будет спать на полу, а эта хвостатая глиста — нежиться на его перине.

Некстати вспомнился орк, упустивший девочку, и снедаемый желанием начистить кому-то морду за все свои неприятности, Нарварг, глубоко вдохнув, решительно пошагал из комнаты.

Не успел мужчина дойти и до конца коридора, как из-за угла появился Олог вместе с тем самым охранником, которого Варг приставил сторожить Эстэ. Правый глаз орка превратился в узкую щелочку, вокруг которой расплылся огромный фиолетовый синяк, видимо, оставленный щедрой рукой Олога.

— Эа-торн, — радостно оскалился Олог. — А я тут… — и заткнулся, так и не договорив, получив от Нарварга кулаком по левому глазу.

— Для симметрии, — выпуская пар, злобно выдал Варг. — Будете мне коридор вместо ларэнт подсвечивать, раз больше ни на что не годитесь.

— Так я объяснить хотел… — потер ушибленное место Олог. — Тут что-то странное происходит…

— Почему комната эна-тори не топлена? — накинулся на него Варг. — Какого Раннагарра ты туда хлам всякий натаскал? Я тебя что просил сделать?

— Красоту навести, — виновато потупился орк.

— За каким драным огром ты старый балдахин от кровати на окна повесил, а гобелен на пол постелил?

— Так ковер все-таки…

— Идиот, — не выдержал Варг. — Гобелены на стены вешают.

— Меня всяким премудростям, как вас, не учили, — обиженно выдвинул вперед тяжелую челюсть Олог. — По мне, лучше теплых шкур ковра нет…

— Вот и постелил бы ей шкуры на пол.

Олог хмуро свел к переносице брови и тяжело вздохнул:

— Так не дали.

— Кто не дал? — недобро прищурился Варг.

— Морилис и Глимди, — неохотно пожаловался орк. — Сказали, что эна-тори полагается приданое, вот им пусть и украшает свою комнату.

Нарварг шумно втянул носом воздух, а потом разъяренно выплюнул:

— Жабы. И правда, пороть пора. А ну, за мной, — кивнул он головой оркам.

Учитывая настроение Варга, мысль устроить зарвавшимся женам отца показательную трепку действительно посещала мужчину, вот только подходящей причины у него для этого, как ни крути, не было. Женщинам, и правда, полагалось, переезжая к мужу, забирать свое приданое. Так что Морилис и Глимди, по сути, ничего крамольного не сказали. Но какое приданое могла с собой взять Эстэль, если они с отцом практически выкрали девчонку?

И все же поставить на место злобных баб следовало. Никто не имел права в его собственном доме отказывать в чем-либо его жене.

Чего не ожидал Нарварг, так это того, что вместо словесного разноса судьба предоставит ему шанс не только проучить завистниц, но и получить от этого процесса моральное удовлетворение.

Первое, что бросилось в глаза орку, когда он ворвался в комнату Морилис — это покрывающая пол огромная шкура снежного рикса, которого Варг поймал год назад на охоте. Белого гиганта, задравшего трех орков, эа-торн заколол прямым ударом в сердце. На его руке до сих пор имелись шрамы от его когтей.

— Как ты посмел войти в мою комнату, — мгновенно вскочила с кровати орчанка, едва ли не плюясь в лицо Варга ядом. — Что тебе здесь нужно? Вот вернется Урхурт, я ему расскажу, что его сынок ворвался ко мне среди ночи и меня домогался.

— Меня жабы не привлекают, — резко осадил ее Нарварг. — А я смотрю, ты тут неплохо устроилась… — огляделся по сторонам он, демонстративно подцепив мыском сапога шкуру на полу. — И что из всего этого, — обведя взглядом предметы интерьера, — твое приданое? — не без сарказма поинтересовался он.

— Да как ты смеешь, полукровка? — негодуя вскинулась Морилис.

— Я? — Нарварг наигранно расширил глаза, после чего раскатисто громыхнул: — Как ты посмела забрать себе вещи, принадлежащие моей жене?