Горькая трава полынь. Книга первая

Манэльдор был прав. Любовь делает чудеса. А все ее страхи — это просто ревность, глупая, неправильная, иррациональная, на которую Ами не имела никакого права.

Подхватив Элла за плечи, Амирэль подложила ему под спину подушки, усаживая на постели, а потом, закрыв шторы и погасив все свечи, сняла с Владыки повязку.

— Как я выгляжу? — прошептал он и тихо рассмеялся. — Глупый вопрос… Она ведь тоже меня не увидит в темноте. Хорошо… Значит, я не испугаю ее своим жутким видом. Ступай… Ступай, Амир. Я подожду мою Эатари один.

Ами обреченно кивнула, словно Владыка мог видеть этот жест. Подняв на него полные слез глаза, она не смогла отвести взгляда. Мужчина, не мигая, смотрел в темноту, и на губах его теплилась удивительная улыбка: мягкая, мечтательная, счастливая…

Попятившись к выходу, девушка, не чувствуя собственных рук, открыла двери, и когда оказалась в коридоре, сделала глубокий вздох, а затем помчалась вперед сломя голову, не понимая куда и зачем бежит…

Тело вдруг врезалось во что-то на полном ходу и из глаз Амирэль посыпались искры. В ушах почему-то стоял звон разбитого стекла и повсюду, куда ни кинь взгляд, была кровь: алые потеки на белых стенах, мозаичном полу, зеркальных медальонах. Боги, что происходит?

— Твою мать, — раздался над ухом Амирэль яростный рев. — Идиот кривоногий. Чтоб тебе в зад зуб дракона. Ты что наделал, придурок?

— Я… простите… я не хотел, — в ужасе разглядывая забрызгавшую все вокруг кровь, и мучительно соображая, кому она принадлежит, пролепетала Ами.

— Ты не хотел??? — тот, в кого врезалась Амирэль, вдруг схватил ее за одежду, тряхнув с такой силой, что у девушки дернулась голова. — Ты все испортил, недоумок. Где я теперь возьму новую кровь?

— Шейна Оливия? — потрясенно уставилась в перекошенное лицо герцогини Амирэль. — Это вы?

— Ами? — руки женщины медленно разжались, и в ее небесно-голубых глазах промелькнуло безмерное удивление. — Ты что с собой сделала?

— Тише, я Амир. Для всех я Амир, — испуганно зашептала Ами, затравленно оглядываясь по сторонам.

— Ты это зачем? — герцогиня потрясенно развела в стороны руки и, так и не подобрав больше подходящих слов, ошалело оглядела Амирэль с головы до ног.

— На вас хотела быть похожа, — закусила губу Амирэль.

— На меня? — опешила Оливия. — Ты что, с ума сошла?

Ами вдруг прорвало как плотину, и она, выплескивая на ни в чем не повинную герцогиню всю свою боль, отчаянно закричала:

— А как я могла незаметно выбраться из Арум-Рисира? Да и не берут женщин на службу в Сильмалос. Я знала это. Мне отец рассказывал. И чтобы я здесь делала? Я ничего не умею. Все, что у меня есть — это дар целителя…

— Ты здесь служишь целителем? — тут же остановила поток ее слов шейна Оливия.

Амирэль растерянно хлопнула глазами и согласно кивнула:

— Я помогаю Амлоху и мастеру Манэльдору.

— Раз ты помощник придворных целителей, тебя, должно быть, пускали к Владыке.

— Я как раз шла от него, — Ами опустила глаза в пол, чтобы герцогиня не увидела стоящие в них слезы. — Он просил уйти, чтобы ему никто не мешал беседовать с Эатари.

— Как он?

— Слаб очень. У него душа ранена, а у меня нет сил и опыта ее исцелить.

Словно тряпичную куклу, Амирэль рывком вздернули с пола, и впившаяся в нее лихорадочно сверкающим взглядом шейна Оливия неожиданно спросила:

— Ты же нелюдь, так?

— Эм… — сказать, что Ами была растеряна — значит, не сказать ничего. Никто в Аххаде, кроме мамы, отца и Эстэль, не знал этой тайны.

— Да не мычи ты, как телок, — снова встряхнула Амирэль Оливия. — Я видела Эстэ в обороте. Все знаю.

— Эстэ? Но откуда?.. — а вот теперь Амирэль находилась в полном шоке.

— Потом, — безумная герцогиня зачем-то нещадно трясла совершенно потерянную Амирэль, как торбу с опилками, мешая ей сообразить, что вообще происходит. — Ты мне скажи, ты тоже нелюдь?

— У меня нет сущности, — пробормотала Ами. — Папа говорит, это побочный эффект. Но тело регенерирует так же, как у всех нелюдей. И во мне действительно течет кровь нелюдей.

— Всевидящий. Благодарю тебя, — герцогиня закатила к потолку глаза, после чего, резко схватив не успевшую пикнуть Амирэль за шиворот, потащила куда-то вперед по коридору.

— Что происходит? — возмутилась Ами, когда герцогиня, втолкнув ее в кабинет Элла, стала там переворачивать все вверх дном — Что вы ищете?

— Должна же здесь быть хоть какая-то посудина, — выворачивая из шкафов содержимое, негодовала женщина.

— Зачем вам посудина?

— Кровь твою надо куда-то набрать, — в голосе герцогини появились нотки раздражения и нетерпения.

— Мою кровь? — оторопела Амирэль. — Как мою кровь? Зачем?

— Твоя кровь — лучшее противоядие и лекарство. Не знала? — опасно надвигаясь на Ами, странно улыбнулась герцогиня. — Ну да, откуда ж тебе знать, — махнула рукой она. — Если бы не Эстэль, мы и сами бы не знали. Раздевайся, — резко и без всяких переходов приказала шейна.

— За-зачем? — окончательно испугалась Амирэль.

— Пойдешь вместо меня, — стала стаскивать с себя одежду Оливия. — Рост у нас один. Волосы у тебя теперь тоже короткие. В темноте даже Элл не отличит.