Горькая трава полынь. Книга первая

— Если она согласится — вам следует всего лишь ударить своими браслетами друг о друга и признать Эстэль своей законной женой. Метки и ее браслеты вернутся на место.

— А если не согласится? — мрачно поинтересовался Нарварг.

— Если не согласится, то ваши браслеты исчезнут, как только она снова выйдет замуж.

Варг насмешливо фыркнул:

— А если она никогда не выйдет замуж?

— Значит, фактически вы все это время будете оставаться ее мужем.

— Да уж… — взъерошил ладонью волосы Варг. — Сомневаюсь, что она будет в восторге от такой перспективы.

— Вам пора уходить, фэа-торн, — с тихой улыбкой на губах внезапно произнес Моруг, протягивая Нарваргу его рубаху. — Не нужно вам здесь находиться.

Варг растерянно замер, а потом понимающе кивнул:

— Прости, Моруг, я не подумал, что подвергаю тебя опасности. Меня, наверное, уже ищут…

Шаман неопределенно покривился, а Варг, истолковав это как подтверждение, стал быстро собираться.

— Я пересижу в горах несколько дней, подожду, когда Тург вернется с Безликими. С ними и вернусь в Роггерфол.

Моруг улыбнулся, положил на плечо Нарварга руку, разглядывая парня с каким-то странным выражением на лице. Глаза шамана на миг подернулись влажной пеленой, а через секунду стали мутно-сизыми, не выражающими ничего, кроме вежливой сдержанности.

— Удачи, фэа-торн Нарварг. Я буду молить духов защитить вас.

— Спасибо, — Варг бессильно стиснул зубы, понимая, что уходить не хочется, а остаться нельзя. — Я постараюсь быть достойным ваших молитв, — резко развернувшись, он, не оглядываясь, вышел из хижины к ожидавшему его на улице норвилу.

— Будете, — тяжело вздохнул Моруг. — Обязательно будете.

Подняв чашу с кровью Нарварга, шаман стал осторожно выливать ее на землю, устланную шкурами, под которыми давно был вычерчен запретный символ.

Этот день Моруг видел в своих видениях тысячи раз, как и тысячи раз видел другой его исход. Но какой бы страшной со стороны ни казалась собственная смерть, она была единственно верным выбором мудрого шамана.

Жертвой во имя жизни.

Надеждой на счастье и светлое будущее сотен тысяч орков, теперь зависящих от молодого фэа-торна, пока даже не догадывающегося, какую роль в истории Грэммодра уготовили ему небеса.

* * *

Завершив обряд, Моруг, скрестив ноги, сел у огня на шкуры, и пока время еще позволяло ему что-то видеть, закрыл глаза, с улыбкой разглядывая видения будущего, как картинки красочной книги — будущего, в котором ему уже не будет места.

На Ветреные Холмы медленно опускался немой сумрак, кутая в свои объятия одинокую хижину шамана, даже не шелохнувшегося, когда с покатых вершин в долину стали спускаться всадники и полусонная округа вздрогнула, разбуженная громким топотом копыт и тревожным ржанием лошадей.

— Зачем пожаловал, Бэртасгар? — глубоко вдохнув, шаман открыл глаза, так и не повернувшись к тому, кто, откинув закрывающий вход полог, без разрешения вошел в его жилище.

— Асгар, — огромный орк, высокомерно вскинув голову, подошел к Моругу, пренебрежительно разглядывая его с высоты своего роста. — Для тебя — фэа-торн Асгар.

— Как слизня ни назови, суть его от этого не изменится, — мягко улыбнулся Моруг и, отвлекшись от созерцания пламени, спокойно и пристально посмотрел в темнеющие от злости глаза сына Конгуда.

— Где он? — угрожающе наклонился над шаманом орк, буравя старца хищным взглядом.

— Слизень? — Моруг высоко приподнял бровь, насмешливо разглядывая свирепое лицо Асгара.

— Давно следовало тебя убить, старик, — глухо процедил орк. — Но видения показали, что ты можешь быть мне полезен.

Моруг удивленно искривил губы и недоуменно пожал плечами:

— И чем же?

— Я унаследовал дар отца, — торжествующе заявил Асгар. — Ты и я — вместе мы можем покорить все серединные земли. Мы поднимем весь Грэммодр, соберем несметное войско и отберем у нелюдей лучшие территории, которые они несправедливо присвоили себе… золото, дворцы, женщин, хорошую еду…

— Ты совершаешь ту же ошибку, что и твой отец, — не стал слушать дальше Моруг, вновь засмотревшись на огонь. — Он мог стать великим видящим, а погиб глупо и бесславно…

— Я научился на ошибках отца, — Асгар прошелся по хижине, ударил рукой по висевшим под потолком амулетам, и они закачались, издавая обиженный перезвон. — Я долго ждал и готовился. У меня много союзников.

Шаман скептично ухмыльнулся, когда Асгар стремительно приблизился к нему, таинственно продолжив:

— Всегда можно найти тех, кому выгодно с тобой дружить. Враги твоего врага — твои друзья.

— Надолго ли? — не скрывая иронии в голосе, посмотрел в его глаза Моруг.

— У тебя может быть все, что только пожелаешь, если согласишься служить мне и признаешь хозяином.

— У меня и так есть все, что нужно для жизни, — повел рукой шаман. — Небо над головой, земля под ногами, река под боком. Я сам хозяин своей жизни. Других мне не надо…

— Ты знаешь, как умрешь, старик? — хищно подался к Моругу орк.