Горькая трава полынь. Книга первая

В затхлое помещение ворвался свежий воздух весны, птичье многоголосье и яркий дневной свет. Нарварг зажмурился, и в этот момент чокнутая змея щедро пнула его мордой под зад, не дав даже оглядеться.

Спина мгновенно взмокла, а ноги задеревенели, отказываясь идти дальше, потому что со всех сторон на Нарварга смотрели ставшие пронзительно-бирюзовыми в перекрестье солнечных лучей глаза норвилов. Хищники живым кольцом сидели на черной земле, разглядывая Варга с гастрономически-жадным интересом. Бежать было некуда. Впереди клыкасто-шипастая стая, позади — монстр еще похлеще.

Нарварг затравленно оглянулся на змею. Она что, специально его сюда привела? Сама наелась головой орка, а Варгом в качестве обеда решила поделиться с дружками?

Глаза змеи ярко вспыхнули, превращаясь в два серебряных провала, и звери молча опустились на землю, подчиняясь ее безмолвному приказу. Варг наблюдал за происходящим, как за странным сном. Такое чувство, что все это происходило не с ним и не на самом деле. Смерть отца, подосланные убийцы, спасающий, вместо того, чтобы сожрать, монстр, тайный ход, норвилы…

Один из них, выжидающе склонив голову, как-то слишком внимательно и пристально смотрел в глаза жуткой змеи, как будто общался с ней на тайном языке, потом, плавно двинувшись в сторону Варга, беспокойно зашевелил носом, шумно принюхиваясь к чужому запаху. Морда существа замерла в опасной близости от лица Нарварга, и бирюзовые глаза с прожилками темно-синих вкраплений в радужке не мигая, уставились в глаза орка, словно зверь решил поиграть с ним в гляделки. Черный круглый зрачок внезапно расширился, заполняя собой все больше пространства, норвил тихо фыркнул, а потом мягко лизнул щеку Нарварга немного шершавым, но приятно-теплым языком.

Затаив дыхание, парень смотрел, как грозное существо опускается у его ног послушным ковриком, расслабленно пуская по земле длинным хвостом ленивую волну, как переевший сметаны сытый кот. Змея снова больно толкнула Нарварга в бок, явно намекая на то, что он должен что-то делать.

— Что? — сердито развел руками он. — Что опять не так?

Норвил подозрительно хрюкнул, то ли потешаясь над орком, то ли считая его непроходимым идиотом, а змея, красноречиво указав взглядом на спину зверя, подтолкнула к нему совсем растерявшегося Нарварга.

— Мне? На него? — не поверил парень.

Использовать норвила в качестве лошади могло прийти в голову только отчаявшемуся смертнику, впрочем, перспективы Варга не особо от оного и отличались. В конце концов, если его не сожрали сразу, значит вряд ли станут есть и впоследствии. Непонятным только оставалось то, зачем он всем этим существам понадобился, и что конкретно они от него хотели?

Беззвучно выдохнув, Нарварг осторожно взялся рукой за костяные пластины брони, прикрывающие мощную холку существа, и, перебросив ногу, уселся на его широкую спину. Зверь рывком поднялся с земли, взметая ударившим по земле хвостом частички дерна и мелкого гравия. Мышцы зверя, перевитые жгутами сухожилий, опасно напряглись, по жесткой броне от кончика носа до затылка зазмеилось бирюзовое свечение, и дымчато-серое тело зверя превратилось в натянутый нерв — упругий и звенящий неприкрытой угрозой.

В груди Нарварга безотчетно екнуло от ощущения хищной грации норвила, ощущавшейся каждой мышцей зажимавших его бока ног орка. Это было так непередаваемо восхитительно, словно ты оседлал изменчивую стихию, заставив ее подчиняться тебе и верно служить.

— Туман, — не сдерживая эмоций, прошептал Нарварг, ласково погладив рукой лоснящуюся шкуру существа. — Я буду звать тебя Туманом. Ты такой же неуловимо-легкий и таинственно-красивый.

Зверь одобрительно хмыкнул, признавая за всадником право его так называть, а потом, ветром сорвавшись с места, помчался вперед, увлекая за собой свою серую стаю.

Хищники всего за какие-то считанные минуты преодолели огромное расстояние, превратившись для наблюдавшей за ними серебряной гидры в едва различимые темные точки, но только когда они совсем исчезли из виду, Эстэль позволила себе вернуться в человеческий облик.

— Каждой тайне свое время, чтобы раскрыться, — грустно произнесла она слова Моруга, теперь очень хорошо понимая их смысл.

Пугать Нарварга новостью, кем на самом деле она являлась, девочка не хотела. Слишком явно читались на его лице ужас и отвращение, когда он впервые увидел ее сущность. Больше всего Эстэ боялась, что узнай Нарварг правду — то больше никогда не захочет ее целовать так нежно, как сделал это утром: на виду у всех, не стыдясь и не скрываясь. Нужно было время, чтобы ее любимый недоорк привык и принял тот факт, что его жена на самом деле не человек, а нелюдь, с темной кровью жутких порождений Раннагарра. Наверное, для этого нужно было очень сильно ее полюбить, чтобы не видеть в ней монстра — любить так же, как мама, папа, Ами… Эстэ понимала, что белобрысый орк ее не любит. Пока не любит… Но уже относится с нежностью и теплотой, а это немало. Совсем немало, если учесть, что поначалу он даже смотреть в ее сторону не хотел.