Город драконов

— Не сомневаюсь! — Он широко улыбнулся в ответ на ее угрозы и, протянув руку, поплотнее надвинул на голову жены капюшон.

А потом Рэйн ушел, как она и просила.

«Я не какое-то там хрупкое маленькое существо», — снова напомнила себе Малта. Когда приступ боли прошел, она постояла еще несколько секунд.

Вокруг нее бушевала недавно разразившаяся буря, а темнота словно бы стекала с листьев потоками дождя. До этого она была уверена, что без труда найдет дорогу к дому, где они сняли комнату, но теперь же, когда множество высохших веток, оплетенных мхом, срывало с деревьев и уносило прочь сильным ветром, молодая женщина призадумалась. Далеко над собой она видела на верхушках деревьев дома-корзинки, раскачивающиеся под натиском урагана. Если бы Малта находилась в Удачном, она просто пошла бы на огонек. Но в древесном городе вроде Кассарика все было не так просто: проходы напоминали паутину, прямых дорожек нигде не было. Путь к свету наверх мог привести ее к дому, расположенному на другой ветке, или вовсе закончиться обрывом, под которым далеко внизу виднелась лесная почва.

Малта огляделась, чтобы понять, куда она попала и каким образом умудрилась свернуть не в ту сторону. Для этого ей пришлось повернуться лицом к яростно дувшему ветру. Она прищурилась, защищая глаза от проливного дождя, но ничего утешительного не увидела. Лишь на дальнем конце моста, через который она только что перешла, стоял какой-то мужчина. Ветер швырнул ей в лицо еще больше дождевых струй, но фигура не сдвинулась с места. А может, это и не человек вовсе, а столб? Малта отвернулась и посмотрела на далекие огни — танцующие и дразнящие. Она замерзла и насквозь промокла. И боль в спине стала сильнее, становясь чем-то бо́льшим, превращаясь в спазмы. Неужели начинаются схватки? Да. Похоже, что ее ребенок надумал родиться прямо тут. На ветке дерева в проливной дождь… Ну и ну!

Малта вцепилась в перила, вонзая ногти в жесткое витое дерево, пытаясь не думать об ужасной боли, пронзающей ее тело. Сосредоточив внимание на сжатых руках, стиснула зубы и стояла так, пока спазмы не прошли, а потом склонилась под перилами, глотая воздух. Проклятая гордость! Много ли у нее шансов на благополучный исход, если роды начнутся прямо здесь и сейчас? Так неужели она допустит, чтобы ее ребенок погиб лишь потому, что ей не хочется обращаться за помощью к незнакомым людям? Разумеется, нет.

Малта набрала в легкие побольше воздуха и закричала:

— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне!

Ветер и бесконечный шелест листьев унесли ее слова прочь.

— Спасите! — Она снова заплакала, громкие крики спровоцировали очередную схватку.

Бедная женщина вцепилась в перила еще сильнее и положила руку на живот. Ей не померещилось: ребенок опустился ниже, чем был несколько минут назад, он явно двигался наружу. Затаив дыхание, Малта переждала приступ боли и снова закричала. Но буря только крепчала, и ни единого человека больше не было видно в проходах между деревьями. И неудивительно: кому придет охота гулять в такую погоду?

Не обращая внимания на дождь, склеивший ресницы, Малта подняла голову. Становилось все темнее, огоньки гасли один за другим: люди в зимнее время рано ложатся спать.

Малта рассудила, что должна же дорожка, на которой она сейчас стоит, куда-то вести: к дому, магазину или хотя бы лестнице. Ей просто надо идти по ней — либо вперед, либо назад. Лучше вернуться обратно и постараться найти то место, где она свернула не туда. Ветер швырял ветки и листья ей в лицо, и Малта наклонилась, чтобы защититься. Но это не спасало от непогоды, ветер так и норовил столкнуть женщину с дорожки. Она решила идти туда, откуда пришла, и барабанить в первую попавшуюся дверь, пока ей не позволят войти: никто не сможет отказать рожающей женщине. Вцепившись в перила руками по обеим сторонам дорожки, Малта упрямо двигалась вперед.

«Ничего, — внушала она себе. — Все непременно образуется. А иначе просто и быть не может».

В поисках капитана Лефтрина Рэйн мчался по дорожке, постоянно поскальзываясь, бормоча себе под нос ругательства, выпрямляясь и спеша дальше. Напрасно он пошел на поводу у Малты, оставив ее одну. Даже сейчас Рэйн хотел вернуться, довести жену до дома, где они сняли жилье, и убедиться, что с ней все в порядке, прежде чем увидеться с капитаном. Малта не настаивала на том, чтобы пойти с ним, и это было тревожным знаком: видно, очень сильно устала и неважно себя чувствует. Рэйн бросил взгляд через плечо, но тщетно: в вихре из листьев, мусора и дождевых капель все равно ничего разглядеть было нельзя. Он обеими руками вытер мокрое от дождя лицо и заставил себя побежать дальше. Чем раньше он поговорит с Лефтрином, тем быстрее сможет вернуться к жене.

Веревочные мостики раскачивались от усиливающегося ветра. Рэйн двигался быстро, со сноровкой уроженца Дождевых чащоб, и все беспокоился о Малте: как та доберется до дома? Хотя она неплохо приспособилась к жизни на деревьях, но не так-то просто балансировать на дорожках среди ветвей с огромным животом.