Город драконов

Дома, построенные на деревьях, как это было принято в Дождевых чащобах, окружали ее со всех сторон. На самых высоких ветвях располагались маленькие и непрочные лачуги бедноты, а на толстых и крепких, находящихся в глубине и ближе к стволу, — особняки состоятельных жителей, склады и лавки. Там же были видны мощные стены и высокие окна зала Совета. Желтый свет ламп освещал их изнутри.

Здание Совета торговцев Кассарика было возведено относительно недавно. Его вообще построили потому, что горожане постоянно выражали недовольство зависимостью от Совета торговцев Трехога. Долгое время Совет был только один, как и зал, в котором он заседал, а торговцы обоих городов являлись двумя половинками единого целого, исторически объединенные общими трудностями. Когда Кассарик отделился от Трехога, торговцы помельче и младшие сыновья обрели небывалое доселе влияние. Недавно образованный Совет торговцев Кассарика отличали алчность и стремление к решительным действиям. Малта не доверяла новому Совету и придерживалась старинных правил торговцев: равенство сторон и безусловное соблюдение условий подписанного договора.

Малта заметила, что они с Рэйном были отнюдь не единственными, кто направлялся к залу: значит, новость о прибытии Смоляного уже распространилась по всему городу. Другие жители Дождевых чащоб тоже выходили из своих жилищ и устремлялись к дорожкам, которые вели к Залу Торговцев. Торговцы в мантиях быстро спускались по извилистым лестницам, проложенным вдоль стволов огромных деревьев. Тем не менее она не торопилась, чтобы успеть занять хорошее место. Она была Малта Хупрус, не только Старшая, но еще и жена Рэйна Хупруса, второго сына влиятельной семьи торговцев из Дождевых чащоб. Хотя право голосовать от имени всех Хупрусов имел его старший брат Бендир, он всегда советовался с ними, прежде чем принять решение. Пусть формально ни она сама, ни Рэйн не могут претендовать на место за главным столом Совета, но сегодня его членам придется ее выслушать. Это Малта решила твердо.

Порывы сильного ветра раздували их плащи и срывали листья с деревьев. Они шли по дорожкам, окаймленным перилами из переплетенных лоз, настолько высокими и безопасными, что она могла видеть только огромные ветви, густую зелень и раскачивающиеся на ветру домики, свисающие с больших веток деревьев, словно какие-то причудливые плоды. Болотистая почва была далеко внизу, где ее и не разглядишь. Малта сжала руку Рэйна и позволила ему вести себя.

Лефтрин провел время с пользой: сначала он пошел на голубятню и отправил сообщения, которые ему вручили, когда он покидал Кельсингру. Это обошлось капитану дороже, чем он рассчитывал: птиц, способных доставлять письма на большие расстояния, из-за разразившейся эпидемии стало значительно меньше. Некоторые из хранителей драконов захотели послать весточку родным в Трехог, а еще следовало уведомить родителей Грефта и Варкена о гибели их сыновей.

Хотя Грефт и доставил капитану множество проблем, но его смерть стала настоящей трагедией, и семья юноши имела право узнать о том, что случилось.

В последнюю очередь Лефтрин отправил письма Седрика и Элис в Удачный. Весь долгий путь по реке в Кассарик он мучительно размышлял, стоит ли вообще это делать. Он просил всех не распространяться о Кельсингре: как они попали туда и как устроились. Однако так и не вскрыл ни одного письма, дабы удостовериться, что его просьбу выполнили. Когда этот долгий день подойдет к концу, люди в Кассарике будут знать лишь то, что он сам расскажет им, а птицы разлетятся во все стороны намного раньше. Капитану было приятно сознавать, что первыми новости получат родные и близкие его друзей.

К тому времени как Лефтрин достиг лавки, где собирался закупить все необходимое, он обрел нескольких спутников: два маленьких мальчика следовали за ним по пятам, громко объясняя всем встречным, что это капитан Лефтрин и он только что вернулся из похода. В результате на него обрушился целый шквал рукопожатий и вопросов, от ответов на которые он, однако, вежливо уклонялся. Какой-то юноша, явный любитель сплетен, прицепился к капитану, желая узнать массу подробностей, и был сильно разочарован, когда тот твердо заявил, что сначала намерен доложить обо всем Совету. Еще один человек, одетый в серый плащ с капюшоном, следовал за ним на расстоянии, стараясь оставаться незамеченным. Незнакомец этот определенно был чужаком, поскольку двигался не слишком уверенно, не так, как люди, проведшие всю жизнь на деревьях. Лефтрин невольно содрогнулся, подумав о том, кому этот тип может служить.