Город Королей

Первый из упавших солдат хотел поднять меч, поднимаясь от мёртвой лошади. Перн отбил клинок, подошёл ближе и навалился всем весом, чтобы насквозь пробить своим мечом его грудь. Обычно Перн такими ударами не пользовался – он предпочитал рубящие, потому что иначе меч легко застревал в теле, но иногда опасные атаки наиболее целесообразны.

Перн вытащил меч, и тело солдата упало. Клинок вышел весь покрытый красным и блестел в свете ближайших костров. Перн двинулся к следующему солдату, не теряя времени, даже не взглянув, прикрывает ли его кто-нибудь.

Следующий солдат был вооружён, уже поднялся и бросился в атаку, когда подбежал Перн. Он шагнул в сторону от яростного удара, взмахнул своим мечом по смертоносной дуге и отрубил человеку руку по локоть. Безжизненная конечность упала на землю, и солдат секунду просто таращился на неё, ничего не понимая. Перн не дал ему шанса озвучить крик, который, очевидно, рос внутри – он снова рубанул, на этот раз точным ударом разрезав половину шеи.

Из ниоткуда галопом вылетела лошадь с испуганным видом. Перн, глядя на неё, понял свою ошибку только в последний момент. Солдатка поднялась на лошади, выпрыгнула из седла и обрушилась на Перна. Оба жёстко свалились – Перн почувствовал, как правый локоть ударился обо что-то твёрдое, по руке пошло покалывание, и она стала неметь.

Они боролись на земле, перекатывались друг на друга снова и снова, старались взять верх. Перн получил пару раз по лицу и почувствовал кровь, но в ответ бил почти так же, отчаянно пытаясь атаковать онемелой рукой, защищаясь левой.

Внезапно его правая рука оказалась под коленом женщины, которая села на него. Её лицо было грязным и юным, слишком юным для всей искажавшей его ненависти. Её аура пламенела красным, и солдатка рычала на Перна, отбив его левую руку и снова ударив по лицу. На мгновение мир посветлел и очистился как раз вовремя, чтобы Перн увидел, как нечто маленькое и металлическое опускается в сторону его груди.

Его левая рука вовремя поднялась только благодаря инстинкту. Чистый инстинкт позволил ему проигнорировать боль от ножа, впившегося в предплечье. Женщина вытащила нож и попыталась снова. На этот раз Перн схватил её руку, и они снова стали бороться, а острая грань смерти, на которой блестела кровь Перна, качалась между ними.

Женщина надавила на нож, пытаясь взять верх своим весом. Перн вскоре осознал, что проигрывает. Женщина оказалась сильнее, чем выглядела, и боль, пронзавшая левую руку, жгла как огонь. К счастью, наседая, она поднялась с его правой руки. Перн вывернул нож в её руке, схватил своей правой рукой её за шею и притянул к себе.

Некоторое время они лежали – Перн тяжело дышал и морщился от боли, а женщина булькала и со стоном испускала последний выдох. В конце концов он почувствовал на себе тепло и влагу и столкнул труп женщины, а потом сел и прижал левую руку к груди.

Перну хотелось бы посидеть здесь ещё, но он не мог позволить себе терять время. От боли в руке у него кружилась голова, тошнило, а вокруг по-прежнему шла битва, пусть он и оказался позади неё.

Он отрезал от мундира мёртвой женщины полоску ткани и, зажав зубами, плотно обмотал вокруг раны на руке, а потом завязал, стиснув зубы от боли.

Кто-то похлопал его по плечу, и Перн развернулся, держа меч наготове, но это был всего лишь один из его людей.

– Мы думали, что потеряли вас, сэр.

Перн покачал головой и глубоко вдохнул.

– Где мы? – проворчал он, направляясь к шеренге солдат, теперь уже глубиной в три ряда. Видимо, их численность выросла, и они пробивались всё дальше вперёд, хотя кавалерия и продолжала атаковать.

– Шеренга держится, – сказал солдат, с которым они шли. – К нам постоянно подходит всё больше войск. Кавалерия наседает. У них нет места, чтобы развернуть настоящую атаку, а у нас хватает оружия в ответ на их копья. К северу много дерутся, отсюда не видно кто, но некоторые говорят, что это генерал с большим количеством войск. А ещё мы получаем рапорты о сражениях дальше в лагере – много этих гадов пробились и пытаются отрезать наши подкрепления.

Перн глянул в сторону лагеря. В темноте можно было разглядеть лишь дым и фигуры на фоне горящих палаток.

– Надо соединиться с генералом, – убеждённо сказал он. – Начинаем пробиваться на север, и будем надеяться, что те, кто позади нас, разберутся с теми врагами, которые проскользнут. Нельзя оставлять им никакого места. Надо запереть их между ними и укреплениями лагеря.

Солдат кивнул, и Перну оставалось лишь гадать, отдал ли он только что разумный приказ, или солдат был бы рад любому. Он быстро убежал передавать инструкции, а Перн воспользовался возможностью осмотреть левую руку.

Он всё ещё мог шевелить пальцами и сильно этому обрадовался, но любое движение вызывало волны боли, а самодельная повязка уже пропиталась кровью.