Город Великого Страха

В комнату вошли Гай и мистер Фаунтен («Золотко, мы не причиним тебе зла», — сказал Гай), а за ними доктор Сапирштейн с полным шприцем, повернув его кверху иглой, с которой стекали капли, и держа большой палец на поршне. За ним доктор Шенд, миссис Фаунтен и миссис Гилмор, которая сказала:

— Мы твои друзья.

— Нечего бояться, Розмари, честно, — поддержала ее миссис Фаунтен. — Правда, нечего.

— Это всего лишь легкое успокоительное, — объяснил доктор Сапирштейн. — Чтобы вы больше не нервничали и мирно проспали всю ночь.

Розмари стояла между стеной и кроватью, а большой живот мешал ей перелезть через кровать и ускользнуть от них.

Они подошли к ней.

— Ты же знаешь, Роу, я никому не позволю причинить тебе вред.

Розмари схватила телефон и трубкой ударила Гая по голове. Гай поймал ее за запястье, мистер Фаунтен ухватил ее за другую руку, и телефон упал, когда он с удивительной силой потащил ее.

— На помощь, кто-ни… — закричала она, но ей в рот запихнули то ли носовой платок, то ли еще что-то и удерживали там маленькой сильной рукой.

Они оттащили ее от кровати, чтобы доктору Сапирштейну можно было подойти к ней спереди со шприцем и ватным тампоном в руках. Начались схватки, намного более сильные, чем обычно, заставившие Розмари зажмуриться. Она задержала дыхание, потом стала быстро и часто втягивать ноздрями воздух. Рука легла ей на живот, и пальцы проворно ощупали его. Доктор Сапирштейн проговорил:

— Погодите, погодите минуточку, мы тут, оказывается, рожаем…

Тишина, а за дверью кто-то шепотом передал известие:

— Она рожает.

Розмари открыла глаза и, втягивая воздух ноздрями, уставилась на доктора Сапирштейна. Он кивнул ей и неожиданно взял ее руку, которую держал мистер Фаунтен, прикоснулся к ней ваткой и вонзил иглу.

Во время укола Розмари не пыталась даже шевельнуться, она была слишком испугана и потрясена.

Сапирштейн вынул иглу и помассировал оставшееся после укола пятнышко сначала большим пальцем, потом ваткой.

Она заметила, что женщины разбирают постель.

Как, здесь?

Здесь?

Но ведь все это должно было произойти в «Докторз Хоспитал»! В «Докторз Хоспитал», где есть необходимое оборудование, медсестры, где все чисто и стерильно!

Они держали ее, пока Розмари предпринимала попытки бороться, а Гай шептал ей на ухо:

— У тебя все будет в порядке, золотко, богом клянусь. Я богом клянусь, у тебя все будет в полном порядке! Не надо больше так драться, Роу, пожалуйста, не надо! Я даю тебе свое честное-пречестное слово, у тебя все будет в полном порядке!

А потом снова были схватки.

А потом она лежала на кровати, и доктор Сапирштейн снова делал ей укол.

Миссис Гилмор промокала ей лоб.

Звонил телефон.

Гай говорил:

— Нет, просто аннулируйте разговор.

Были новые схватки, уже как бы совершенно отдельно от Розмари, которая словно уносилась куда-то, впадая в забытье.

Все упражнения зря. Напрасная трата энергии. Это совсем не были естественные роды, она не помогала, она не видела.

«Ох, Энди, Энди-или-Дженни! Прости меня, маленький мой, любимый мой! Прости меня!»

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА 1

Свет.

Потолок.

И боль между ногами.

И Гай сидит возле кровати, нервничает, растерянно улыбаясь, смотрит на нее.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — откликнулась Розмари.

Болело жутко.

А потом Розмари вспомнила. Все позади. Все позади. Ребенок родился.

— Все в порядке? — спросила она.

— Да, прекрасно.

— Кто?

— Мальчик.

— Правда? Мальчик?

Гай кивнул.

— И с ним все хорошо?

Позднее Розмари вспомнила еще кое-что. Сидя возле кровати, Лаура-Луиза читала через лупу «Ридер’з дайджест».

— Где он? — спросила Розмари.

Лаура-Луиза подпрыгнула на стуле.

— Боже мой, дорогая, — охнула она (преломленные увеличительным стеклом жилки на груди казались переплетающимися красными канатами), — как же ты меня напугала, так внезапно проснулась! О, Господи! — она закатила глаза и глубоко вздохнула.

— Ребенок. Где ребенок? — допытывалась Розмари.

— Подожди минутку. — Лаура-Луиза встала, заложив пальцем «Дайджест». — Я позову Гая и доктора Эйба. Они тут на кухне.

— Где ребенок? — повторила Розмари, но Лаура-Луиза, не ответив, вышла.

Розмари попыталась приподняться, но тут же снова упала, руки были совершенно ватные. А между ногами болело так, словно туда вонзилось множество ножей. В ожидании она лежала и вспоминала, вспоминала.

Была ночь. Часы показывали пять минут десятого.

Они вошли. Гай и доктор Сапирштейн, со скорбным, но исполненным решимости видом.

— Где ребенок? — спросила Розмари.

Гай приблизился к краю кровати и присел, взяв ее руку.

— Золотко мое.

— Где он?

— Золотко… — Гай попытался еще что-то произнести и не смог.

Он бросил умоляющий взгляд на человека, стоявшего по другую сторону кровати.

Доктор Сапирштейн смотрел на Розмари сверху вниз. Кусочек кокосового ореха застрял в усах.

— Были осложнения, Розмари. Но это никак не повлияет на последующие роды.

— Он…

— Умер, — закончил доктор Сапирштейн.

Розмари уставилась на него.

Он кивнул.

Розмари повернулась к Гаю.

Тот тоже кивнул.