— Мама, — говорил Мартон, задыхаясь, — сегодня учитель пения подозвал меня к себе и спросил, хочу ли я учиться в консерватории… Знаете, мама, это музыкальная школа. В пять часов для надо идти туда. Дайте мне новый костюм… Консерватория, мама…
Он с трудом проглотил обед. Он научится играть на скрипке, на рояле! Осуществится его давнишняя мечта. «Какой господин учитель хороший!» — думал он и долго рассказывал матери о «дяде учителе».
Потом он старался представить себе, какой же может быть консерватория, но его фантазия никак не могла справиться с этим.
В половине пятого, надев новый костюм, он двинулся в путь на улицу Бетлен, где находится консерватория. Он думал увидеть огромный дворец, на котором огромными буквами написано: «Консерватория». Мальчик оглядывался, и ему казалось, что все смотрят, как он идет в консерваторию.
Он пришел на улицу Бетлен, нашел № 3, красивый дом, но небольшой, и только в подворотне была маленькая надпись «Частная музыкальная школа — консерватория, второй этаж». С бьющимся сердцем он поднялся наверх, на второй этаж, позвонил, затем прошел в длинный коридор, где на вешалках висели маленькие пальто, сшитые из хорошей цветной шерстяной материи. Пожилая тетя в очках вышла ему навстречу, взяла за руку и повела в комнату, на двери которой виднелась надпись «Директор».
— Так это ты! — сказала тетя с седыми волосами и очень хорошим запахом. — Как тебя зовут?.. Мартон Фицек. Ну, хорошо. Сейчас придет господин профессор музыки, и он скажет тебе об остальном.
«Господин профессор музыки, — думал Мартон. — Боже мой, что-то скажет мама, если узнает: господин профессор музыки!»
В коридоре бегали дети. Он умиленно сел. Затем отворилась дверь, и вошел учитель пения.
— А, ты уже здесь! — сказал он. Мартон вскочил и ответил:
— Тетя сказала, чтобы я ждал господина профессора музыки.
Учитель пения, г-н Даллош, улыбнулся.
— Это я. Знаешь, что ты будешь делать? Так слушай. Консерватория готовится к выпускному концерту, а ребята не умеют вторить. Постоянно портят. Ты им поможешь.
— А, господин учитель… учиться на скрипке?
— Это потом… Но здесь ты говори: «господин профессор». Понял?
Учитель повел его в соседнюю комнату, где сидело много мальчиков и девочек, и оставил его. Ребята смотрели на чужого мальчика. Девочка с бантом на голове схватила Мартона за рукав.
— Ты сейчас начинаешь заниматься?
— Да.
— А кто твой папа?
— Сапожник, — ответил Мартон.
Девочка скривила губы.
— Сапожник?.. У моего папы гастрономический магазин на площади… Его папа — сапожник, — обратилась девочка с бантом к остальным.
А те даже не заговорили с ним.
Вошел учитель.
— Дети, — сказал он, — я привел мальчика из школы. Зовут его Мартон Фицек. Он поможет вам вторить, а то вы не умеете. Поняли?.. Садись, Фицек, и пой вторым голосом.
Начался урок. Мартону в первый раз дали ноты. «Понграц Качо. Состязание певчих птиц» — было на них написано. И зазвучал аккомпанемент.
Мартон быстро выучил песню. И как бы сильно ни пели первые голоса, Мартон не сбивался, вторил им.
…В конце июля в музыкальной школе провели выпускной концерт. На последней репетиции перед экзаменами директриса позвала мальчика к себе и дала ему два билета.
— Вот тебе, Фицек, два билета. Передай своим родителям. Только скажи им, чтобы они оделись как следует.
Он отнес два билета домой. Пошел его брат Отто, оделся «как следует», сел в задних рядах и слушал, как играют на рояле девятилетние сынки директоров банков, как играют на скрипке десятилетние дочки владельцев гастрономических магазинов. В конце праздника на эстраду вышли все дети, и началось «Состязание певчих птиц».
Учитель пения Даллош шепнул Мартону:
— Ну, смотри, не опозорь меня!
Мартон старался вовсю. Голос его звенел, и собравшиеся родители аплодировали после каждого номера. Когда вечер кончился, директриса сказала ему:
— На будущий год в мае ты снова приходи помочь ребятам. А теперь можешь идти домой.
С тем его и отпустили. Зал опустел. Брата своего Мартон не нашел.
Был прекрасный летний вечер, когда он брел по освещенным главным улицам домой на окраину. «Говорили, что научат играть на скрипке, а я только пел». Он чувствовал горечь, когда думал о девочке, скривившей губы после того, как на вопрос: «А кто твой отец?» — он ответил: «Сапожник».
«Так вот она, консерватория!»
И даже дома, когда отец заявил, что первого они переезжают на улицу Жасмина, в отдельную квартиру, — «конец сапожничеству, и, кто знает, что будет дальше?» — даже тогда Мартон продолжал думать: «Как это так? Учитель говорил о консерватории, а я только пел, и когда прошли выпускные экзамены, мне сказали: можешь уйти…»
Часть третья
КТО ТВОЙ ОТЕЦ?..
Так кто же друг? И кто враг?