Господин Фицек

— Потому что и туда венгерская свинья хочет идти, и не пускает, чтобы шла сербская свинья, потому что она дешевая. И дядя Милан печалится. Что делать Сербии? Она маленькая, а австрияк и венгерец — большой. А Россия далеко. Да. И дядя Милан делает мороженое и печалится. Да. Но Сербия кричит: «Берегись, это может плохо кончиться! Я не позволю, чтобы все зятья повесились и все Миланы делали мороженое. Смотри же!..»

Мартон внимательно слушал. Они давно уже съели лечо. Затем дядя Милан убрал посуду и глубоко вздохнул.

— Надо вертеть сливочное — очень жидкое.

И они принялись вертеть мороженое.

3

Фицеки переехали в самую глубь Йожефского района, на улицу Жасмина. Г-н Фицек несколько дней бегал и разыскивал помещение для мастерской, но не находил. У него не хватало денег, чтобы заплатить вперед, а в долг больше никто не давал.

— Чтоб громом разразило эту специальность, — кричал г-н Фицек, — да и того, кто выдумал ее! Почему люди не ходят босиком, как звери? Тогда б, по крайней мере, сапожников не было… Берта! Слышишь, Берта! Опять притворяешься глухой! Брошу специальность к черту, а ремесленное свидетельство повешу в нужнике.

— А что будешь делать?

— То же, что другие. Лягу на живот и буду ждать обеда.

— На это не проживешь.

— Так ты придумай что-нибудь. Я достаточно ломал голову. И ты, мое сердечко, поломай себе головку. Поломай, душечка!

— Стираю я на чужих, что же мне еще делать?

— «Стираю»! Это твой ответ на все. «Стираю, готовлю, убираю»! Не стирай, не готовь, не убирай, но дай совет.

— Так что же мне делать? Тоже лечь и ждать обеда?

— Голову себе ломай.

Жена, верная своей привычке, замолчала. Г-н Фицек ходил взад и вперед.

— Ну, придумала уже что-нибудь?

— Нет.

— Бот видишь! Если бы на тебя положиться, так мы бы в две недели очутились на помойке вместе с твоими щенятами. Ни капли соображения нет у тебя. Ни грамма! Я не пойму даже, зачем у тебя голова на плечах?.. А я уже придумал.

Жена слушала с недоверием: что может придумать муж?

— Ты что, даже не спрашиваешь, что я придумал? Не интересует тебя это, милостивая государыня? «Стираю… стираю на чужих»! Очень хорошо… Попрекай, попрекай меня! Благодарю покорно, почтеннейшая, благодарю!.. Так вот знай, я пойду постоянным кельнером в «Зеленый охотник» и не только по воскресеньям да по праздникам буду работать, а каждый день. Молись, чтобы меня взяли. Вельдеши сегодня даст ответ. От этого зависит все. Поняла наконец, милостивая государыня?

— Да. И сколько ты будешь зарабатывать по будням?

— Это бог его знает. Тысячу форинтов! Может, хватит на харчи, тогда не придется тебе стирать.

Конечно, г-н Фицек жалел жену, которой, кроме всей работы, приходилось еще стирать на чужих, но признать ее героические усилия ему не хотелось.

— Если тебя очень интересует, пойди в «Зеленый охотник» и спроси, ноги у тебя есть. У меня и так будет достаточно дела. С утра до вечера придется бегать… Так не хочешь пойти? Ну, тогда я пойду. Где мой черный костюм? Черный костюм! Давай его сюда. Чистую рубаху. Сколько раз еще повторять, что чистую рубаху! Рот себе разорвать прикажешь?.. Где запонки? Мне их искать? Тогда я ведь так переверну всю квартиру, что год будешь убирать — не уберешь… Это что? Галстук? Ручки отвалятся, если выгладишь его? Так идти мне? Я кельнером стану, поняла? Не сапожником! Кельнер должен одеваться! Из-за того, что ты не выгладила мой галстук, все счастье может пойти насмарку, вся будущность семьи. Ты все портишь! Вельдеши увидит помятый галстук и не возьмет меня постоянным кельнером… Что? Что ты тогда скажешь? «Стирать на чужих»?.. Лучше бы галстук мой выгладила, тогда бы не пришлось стирать!

Он оделся, вымыл лицо и руки, около десяти минут приглаживая усы, затем, наряженный в черный костюм, каркая, как ворон, двинулся в «Зеленый охотник» к Вельдеши.