Господин Фицек

Затем Антал Франк понял, что с женой он не имеет ничего общего, но ввиду того, что она родила одного ребенка авансом и затем аккуратно рожала каждые два года, он остался с ней, только чувствовал себя дома чужим и поэтому ежедневно после работы уходил в союз.

Если бы кто-нибудь неожиданно спросил его, он, вероятно, не мог бы сказать точно, сколько у него детей. Была Боришка — дочь чужого, ей было уже четырнадцать лет; была Этелька; за ней следовала бы Эржебет, если бы одиннадцать лет тому назад она не перекочевала на кладбище; Йошке было десять лет, за ним шел девятилетний; семилетней недоставало — она тоже умерла шесть лет тому назад; затем шел пятилетний Шандор, трехлетний Петер, и недавно Франк унес под мышкой на кладбище годовалого Андора.

Анталу Франку было сорок лет. Утром он молча вставал, вечером молча ложился. Иногда он целые недели не подавал голоса. Если ему не нравилось что-нибудь, он только тихо покашливал и тут же уходил.

Отец Елены, провинциальный булочник, жил в довольстве, наживался, но об «этой» своей дочке и слышать не хотел.

Елена прочла два-три романа, и ей представлялось, что любовь — это самое чудесное во всем мире. Кто-то преподал ей любовь… Первую неделю Елена чувствовала, что она счастлива, на пятую неделю этот «кто-то» покинул ее, беременную, исчез так же быстро, как появился. Затем она справила свадьбу с худосочным, молчаливым Анталом Франком. С тех пор Елену, в сущности, ничто не интересовало. Жила она потому, что больше ничего не оставалось. Дети ее растут, живут, умирают. Сама она опустилась, глаза постоянно воспалены, квартира грязная. Но этого уже никто не замечает, ее муж Антал Франк привык к этому. Он приходит, ест и идет в союз.

2

В том же доме, двумя этажами ниже, жила акушерка — необычайно подвижная женщина маленького роста. На парадном висела вывеска — облачко и склонившаяся на него ангельская головка с глазками, уставившимися в небесную синеву. Над головкой надпись: «Анна Хедвиг. Дипломиров. акушерка».

Одни утверждали, будто ангельская головка возвещает, что рождающиеся дети прибывают с неба. Другие, не такие идеалисты, говорили, что ангельская головка означает не прибытие с неба, а, наоборот, отбытие на небо, или, как говорили в простонародье, «производство ангелов». Анна Хедвиг занималась и тем и другим: то она помогала найти дорогу ангелу, желавшему стать земным существом, то с помощью инструментов и за баснословную цену производила ангелов из готовых родиться потомков земных существ. Она вела, так сказать, товарообмен с небом, и в небесной бухгалтерии ею, вероятно, были довольны. Анна Хедвиг значительно больше ангелов транспортировала с земли на небо, чем спускала с неба на землю. И что удивительнее всего, первое оплачивалось гораздо лучше. Ничего не поделаешь! Видно, ангелами быть приятнее. На небесах условия, должно быть, лучше, чем здесь, на земле, и поэтому добраться туда обходится дороже, чем приехать оттуда на землю. «Хватит с меня и того, что я попал на эту скверную землю», — говорил ангел, ставший человеком, и, понятно, более скупо вознаграждал акушерку.

За производство ангелов пышногрудая Анна Хедвиг уже не раз сидела в тюрьме на улице Марко, но заработки ее от этого не уменьшались. Популярность же росла с каждым днем, и в районе, где она жила, ее так и рекомендовали друг другу: «Аборт желаете сделать? Только к Хедвиг! Она уже трижды сидела в тюрьме!»

У Анны Хедвиг была и дочка Эрночка, девятнадцатилетняя девушка. Она тоже прибыла нежданно, а главное, незвано, но без нее мать не могла бы стать акушеркой, потому что в Венгрии девицы не имеют права заниматься акушерством. Эрночка не могла, очевидно, забыть о времени, проведенном на небе, и сохранила свою ангельскую натуру и на земле. Как и ангелы, она бездельничала весь день, а вечером наряжалась и шла на поиски небольших ангельских радостей. Иногда радость сама приходила на квартиру. Носители радостей часто менялись, и Эрночка только потому не пошла в дом радости, что так ей было выгоднее.

Но, увы, случалась беда. В последнее время и за мамой и за дочкой ухаживал один и тот же человек, и когда производительница ангелов узнала, что к ее ангельской дочурке ходит тот же тип, что и к ней, она разозлилась и выгнала Эрну из дому.

Эрночка осталась зимой без крова. После небольшого раздумья она постучалась к Франкам. Елена пожалела девушку и пустила к себе за два форинта в неделю. С тех пор Эрна жила у них и свои любовные сделки улаживала вне дома. Иногда она приносила подарки детям, и дети скоро привыкли к ней, как к родной. Антал Франк едва замечал новую жилицу, так мало бывал он дома. Ему было все равно — хоть целый эскадрон поставь в квартиру.

Не прошло и двух месяцев, как Эрночка полностью завладела доверием Елены.

3