Госпожа Лафарж. Новые воспоминания

Э. БЛАНШ».

Это письмо может лишь подтвердить то, что я сказал раньше: болезнь Жерара была в более тяжелой стадии, чем раньше.

XVI

Странность умопомешательства Жерара заключалась в том, что его сознание и впрямь было раздвоено: в нем жили одновременно совершенно разумный человек и безумец. Разумный человек наблюдал за действиями безумца и изучал его болезнь — скрупулезно, как врач, и оценивающе, как философ.

Чтобы читателю было понятнее, что я имею в виду, ниже приводится рассказ об одном из необычных событий в жизни Жерара, которое произошло и было описано им в период подобной раздвоенности. За несколько дней до его смерти я переписал этот рассказ с рукописи, которую он послал или собирался послать, помнится, в «Обозрение Старого и Нового света» и в которую вносил поправки, сомневаясь, что г-н Бюлоз напечатает страницы, явно отдающие безумием. Мне хотелось иметь копию на случай, если рукопись затеряется.

Вот этот рассказ.

«Здесь начинается для меня то, что я назвал бы вторжением сна в действительность. С этого мгновения все зачастую обретало для меня двойственный облик, притом что сознание нисколько не утрачивало логики, а память сохраняла самые незначительные подробности всего, что со мной происходило. Однако мои действия, с виду безумные, подчинялись тому, что человеческий разум называет наваждением…

Много раз мне приходила в голову мысль, что в определенные важные минуты жизни некий Дух иного мира вселяется вдруг в обычного человека и воздействует или пытается воздействовать на нас, но так, что тот ничего об этом не ведает и не сохраняет в памяти.

Мой друг покинул меня, полагая, вероятно, что я охвачен какой-то навязчивой идеей, которую может успокоить пешая прогулка. Оставшись один, я с трудом поднялся и снова двинулся в путь по направлению к звезде, не сводя с нее взгляда. На ходу я распевал какой-то таинственный гимн, который, как будто, мне доводилось слышать в другом своем существовании и который наполнял меня невыразимой радостью. Одновременно я сбрасывал с себя свои земные одежды и раскидывал их вокруг. Дорога, казалось, все время шла в гору, а звезда делалась все больше и больше. Затем я остановился, простерев руки и ожидая мгновения, когда душа моя, притягиваемая магнетическим лучом звезды, отделится от тела. Внезапно я ощутил дрожь; мне стало жаль покидать землю и тех, кого я любил здесь, сердце мое охватила печаль, и я принялся с таким пылом мысленно молить Духа, притягивавшего меня к себе, что мне показалось, будто я возвращаюсь в число людей. Меня окружил ночной дозор, но в этот миг мне пришла в голову мысль, что я сделался великаном и, исполненный невероятной электрической мощи, способен повергнуть любого, кто приблизится ко мне. Было что-то смешное в моем старании сберечь силы и жизнь солдат, которые меня подобрали.