Госпожа Лафарж. Новые воспоминания

— Дитя мое, — сказал она, — я должна сообщить тебе новость, в которой нет ничего особенного, но тебя она огорчит: господин Лафарж — вдовец!

Для меня это стало ударом грома. Сама мысль о втором браке всегда казалась мне чудовищной; я говорила про себя, а порой и вслух, что у меня никогда не будет ни намерения, ни смелости выйти замуж за вдовца, и, тем не менее, через три дня должны были подписать мой брачный контракт, через три дня мне предстояло занять место той, чье хладное тело покоилось в гробу.

Мое первое побуждение состояло в том, чтобы разорвать помолвку, второе — разрыдаться, внимая ласкам и увещаниям моих тетушек»[34]

Несчастная Мари рыдала бы еще горестнее, если бы могла догадаться, какова была жизнь женщины, преемницей которой ей предстояло стать.

Показания отца этой несчастной молодой женщины, выступавшего перед присяжными, дают некоторое представление о ее судьбе.

Приглашенный в качестве свидетеля на заседание 7 сентября, г-н Куаншон де Бофор, отец первой жены г-на Лафаржа, заняв предоставленное ему место, заявил:

«Я должен предупредить суд, что сужусь с семейством Лафарж; я проиграл суд в Бриве, и теперь мое дело находится в производстве в Лиможе.

Председатель. — Означает ли это, что вы не чувствуете себя достаточно непредвзятым, чтобы давать свидетельские показания?

Свидетель. — Я заявил об этом заранее, поскольку могло возникнуть подозрение, что я свидетельствую из корысти и мои показания недостаточно беспристрастны. У меня нет сомнений в себе, однако я люблю ясность во всем и доказываю это своим заявлением.

Председатель. — Можете ли вы сообщить нам сведения, касающиеся ваших денежных дел с Лафаржем, равно как и связанных с этим более щекотливых вопросов?

Свидетель. — Проведя в Ле Гландье три дня, я уехал оттуда после очень серьезных пререканий с зятем. Спустя несколько месяцев после женитьбы на моей дочери господин Лафарж открыто заявил мне, что у него сорок тысяч долга, и признался в тех бесчестных уловках, на какие он пошел, чтобы отыскать себе жену.

«Мне нужно было облапошить кого-нибудь, — сказал он мне, — и я предпочел, чтобы это были вы, а не кто-либо другой».

«Весьма благодарен за это предпочтение», — ответил я.

Я расстался с ним, чтобы немного успокоиться, и пошел прогуляться по окрестностям.

Возвращаясь со стороны завода, я увидел свою дочь и зятя, которые весьма оживленно о чем-то беседовали. Дочь плакала. Лафарж, заметив меня, повелительным жестом приказал ей осушить слезы, а сам направился в мою сторону. Поравнявшись со мной, он с улыбкой на лице сказал мне, что у него есть верное средство разбогатеть.