Госпожа Лафарж. Новые воспоминания

«В дверь постучали изо всех сил. Я отказалась открыть. Стоя на коленях возле кровати, я рыдала; однако еще более напористые настояния вернули мне самообладание; я велела Клементине отворить дверь и оставить меня одну, а сама встала в нишу окна, которое не было закрыто.

Господин Лафарж вошел, выказывая чудовищную ярость; он обрушил на меня поток самых оскорбительных упреков и сказал мне, что я никуда не уеду, что ему нужна женщина и он недостаточно богат, чтобы купить любовницу, что я принадлежу ему по закону и он добьется своего. Он вознамерился подойти ближе и схватить меня, но я холодно заявила ему: еще один шаг, и я выброшусь в окно; я добавила, что признаю за ним право убить меня, но не право осквернить меня! При виде моей смертельной бледности и моего полного отчаяния он отступил и позвал мать и сестру, которые находились в соседней комнате».[38]

Думаю, продолжать цитирование не стоит. Положение, в котором оказались два этих человека, с учетом их происхождения, характера, общественного положения, жизненной среды, обрисовано достаточно ясно. Два этих человека вечно будут пребывать во взаимной вражде: женщина никогда не исполнит своего супружеского долга, мужчина тщетно будет отстаивать свои права супруга.

Если только внезапно не произойдет нечто ужасное и непредвиденное.

XV

Мари не выбросилась из окна, Мари не отравилась мышьяком, который у нее был, Мари не сбежала.

Один лишь развод, вернув им свободу, мог вернуть счастье двум столь непохожим друг на друга людям.

Но во Франции развод отменен.

Мари покорилась, преодолела чувство отвращения и на деле стала женой г-на Лафаржа.

Древние изображали Необходимость в виде женщины со стальной цепью в одной руке и железными клиньями в другой.

Мари пытается сама рассказать нам о своем примирении с мужем, поверить в которое просто невозможно.

Послушаем ее, до сих пор она говорила правду.

Но теперь начнет лгать.

В качестве поэта, философа, анатома души и одновременно присяжного заседателя я готов заявить, что свое страшное решение Мари приняла в тот вечер, который она сейчас будет описывать!

«Однажды вечером, наблюдая в качестве зрителя за плавкой чугуна, я ощутила, что немного устала; г-н Лафарж предложил мне возвратиться домой на лодке. Было уже довольно поздно… на стихшей земле вольготно веял легкий ветерок, который шевелил листья высоких деревьев и, ласково покачивая уснувшие цветы, вбирал в себя волшебное благоухание этих прекрасных дочерей света. Время от времени какая-то легкомысленная цикада начинала распевать свою игривую песенку, способную разбудить целое полчище суровых муравьев, а какая-то лягушка, вероятно неоцененная по достоинству, издавала квакающий вздох; затем вдруг высокая дрожащая нота прерывала вздохи и песенки: это соловей призывал к тишине, чтобы исполнить серенаду для самой юной из роз, своей обожаемой возлюбленной …На небе сияли все звезды, а луна, глядя в водное зеркало, где отражался ее дивный бледный лик, радовалась своей красоте.