Гость Дракулы и другие странные истории

Преследователи бросились в погоню. Если бы веревку держал лишь один шифонье, у меня не было бы никаких шансов, я оказался бы в петле, не успев сделать и гребка. Но ее сжимало слишком много рук, неразбериха замедлила движения ловцов, и когда петля все же полетела вперед, то лишь с плеском шлепнулась в воду далеко позади меня. Работая изо всех сил, я в несколько минут преодолел протоку. Вода взбодрила меня, а нежданное спасение придало храбрости, и я вскарабкался на берег в сравнительно приподнятом расположении духа.

С высокого берега я оглянулся и увидел, как на той стороне преследователи разбегаются в темноте по насыпи. Погоня, по всей видимости, продолжалась, и снова нужно было решать, куда направиться. За насыпью, на которой я теперь стоял, простиралась болотистая пустошь, весьма похожая на ту, что я не так давно преодолел. Я решил не соваться туда и на миг задумался, куда бежать – вверх или вниз по течению? Послышался приглушенный всплеск, как будто весла ударили по воде; я прислушался, а потом крикнул.

Никто не ответил, но плеск прекратился. Очевидно, преследователи раздобыли лодку. Поскольку они располагались выше по течению, я бегом устремился по насыпи в противоположную сторону. Удаляясь влево от того места, где я спрыгнул в воду, я услышал тихие и осторожные всплески, словно в воду прыгали очень большие крысы. Оглянувшись я увидел, как по темной блестящей глади расходятся круги. Через протоку двигалось несколько голов: кое-кто из врагов последовал моему примеру и нырнул в воду.

Теперь и позади, вверх по течению, тишину нарушали скрип и стук: преследователи усердно работали веслами. Я помчался что есть сил. Минуты через две я оглянулся и в тусклом свете, пробивавшемся сквозь рваные облака, различил позади несколько карабкавшихся на насыпь теней. Поднялся ветер, водная гладь покрылась рябью, небольшие волны накатывали на берег. Приходилось постоянно смотреть под ноги, ибо я понимал: стоит только оступиться, и я погиб. Через несколько минут я снова обернулся. На берегу протоки виднелось всего несколько человек, но многие другие пересекали заболоченную пустошь. Какие новые невзгоды мне это сулило, я мог лишь гадать. Моя тропа вроде бы начала уклоняться вправо. Я глянул вперед и увидел, что протока расширяется, а насыпь, по которой я бегу, постепенно сходит на нет, за нею обнаружилась еще одна протока, к ближнему берегу которой пробирались через болото зловещие тени. Я очутился на некоем подобии острова.

Положение мое стало и впрямь отчаянным. Враги окружили меня со всех сторон. Позади раздавался все более частый скрип весел, словно гребцы чувствовали, что конец мой уже близок. Вокруг расстилалась пустошь – ни единого домика! Далеко справа темнела какая-то громада, но я не знал, что это. Я остановился, чтобы обдумать свои действия, – всего на мгновение, так как преследователи подбирались все ближе. И вот решение было принято. Тихонько скользнул я вниз и вошел в воду, проплыл на середину протоки, чтобы не попасть в заводь возле острова (ибо я полагал, что оказался на острове) и воспользоваться течением. Выждав момент, когда луну закрыло набежавшее облачко и наступила тьма, я снял шляпу и осторожно опустил ее на воду, а сам спустя мгновение нырнул и проплыл вправо настолько далеко, насколько хватило воздуха и сил. Стараясь не шуметь, я вынырнул (полагаю, прошло около полуминуты) и оглянулся. Мою светло-коричневую шляпу беззаботно уносило течением. За нею по пятам следовала утлая лодчонка, двое гребцов вовсю налегали на весла. Луна еще была частично скрыта облаками, но даже в этом неверном свете я различил стоявшего на носу человека, который занес над головой оружие (как мне показалось, не что иное, как тот самый жуткий топор, от которого я увернулся в начале погони). На моих глазах лодка нагоняла жертву – еще немного, еще чуть-чуть, – и вот шифонье обрушил удар. Шляпа исчезла под водой, а человек едва не вывалился из лодки. Товарищи удержали его, но топор выпал у него из рук. Я повернулся и начал изо всех сил грести к дальнему берегу, и тут до меня донесся сдавленный и полный гневного недоумения возглас: «Sacre!»[10]

Это было первое, что я услышал из уст своих врагов за все время жуткой погони. И хотя это восклицание было полно злобы и угрозы, я обрадовался ему – ведь наступил конец леденившей кровь тишине. Мне словно бы явили свидетельство того, что гонятся за мной люди, а не призраки, а в борьбе с людьми у меня есть шанс на спасение, пусть я и один против многих.