Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг.

Депутатам, требовавшим расширения прав Думы (проблема ответственного правительства, упразднение Госсовета и пр.), председатель разъяснял, что расширение прав Думы может идти только путем повышения ее авторитета на базе совершенной легальности, легитимности, уважения законов, что метод «захватного права» будет на руку врагам конституционного строя. Председатель подчеркнул на бурном заседании, требовавшем немедленного решения по амнистии, что законы не вырабатываются на пленарных заседаниях, для этого надо создавать специальные думские комиссии, которые и подготовят соответствующие проекты, что эти комиссии должны сами позаботиться о сборе необходимых сведений, нужных для составления законопроектов, не передоверяя эту важную работу чиновникам думской канцелярии. «Мы не бюрократическое учреждение, мы учреждение законодательное, которое работает своими силами, поэтому свои силы должны это сделать». Руководимая Муромцевым Дума положила начало созданию целого ряда важнейших думских комиссий, определила их состав, порядок работы, рассмотрела правила составления, обсуждения и принятия законопроектов, предусмотрев особые права комиссий по бюджету — а это одна из важнейших обязанностей Думы; создав комиссию по думским запросам, которые заняли столь важное место в работе Первой Думы, что ее не без оснований упрекали за злоупотребление запросами.

С первых же заседаний Думы Муромцев повел целенаправленную, легитимную борьбу за расширение и уточнение ее прав.

Учреждение правильнее было бы назвать ущемлением прав Госдумы, так оно было составлено. И если исходить из строго формального истолкования его статей, то Дума оказалась бы в безвыходном положении. Право законодательного почина оставалось за «исторической» властью, право законодательной инициативы еще надобно было процессуально оформить. Министры законопроектов в Думу не вносили, а сама Дума, даже подготовив проект, должна была по статье 136 Учреждения месяц ожидать, пока министры с проектом ознакомятся. Чтобы выйти из этого тупика, Муромцев предложил «нулевое чтение» (определение графа Гейдена). Дума ставила законопроект на обсуждение фактически по его существу, формально же обсуждался вопрос о направлении. Позже в измененном виде эта процедура сохранилась, хотя и с ограничениями.

Ряд указаний Муромцева касался процессуально-правовых проблем, в частности порядка постатейного обсуждения проектов. Он предложил, и Дума согласилась, что отклонение предложения о переходе к постатейному обсуждению равносильно отклонению законопроекта в целом и снятию его с обсуждения. Председатель ввел правило принятия поправок, они должны были представляться только в письменной форме. Не только предложение, сделанное с места, не учитывалось, но и сделанное с трибуны принималось председателем только после его письменного оформления. Поправки должны были вноситься только во время второго постатейного обсуждения, не при общей дискуссии. Принятие отдельных поправок не препятствует отклонению проекта в целом. Было принято и закрепилось в думской практике указание Муромцева, что признание предложения (запроса, проекта и пр.) спешным ведет к немедленному его обсуждению на пленарном заседании. Трудные и сложные вопросы об утверждении повестки дня, о прекращениипрений, о формулах перехода к очередным делам и др., облеченные Муромцевым в точные ясные формы, стали прецедентами, определившими на годы правильное течение думской деятельности. В этом отношении можно сказать, что все три последующие Думы трудились «по Муромцеву». Отстаивая свободу слова, Муромцев последовательно боролся против использования думской трибуны в целях пропаганды, делая различие между речами парламентского типа и выступлениями митингового типа.

«Первая Дума, — говорил Муромцев уже на процессе о выборгском воззвании, — впервые придала неорганизованному, наполовину стихийному движению народа формы организованные… в стенах Госдумы партии, встретившись между собой, впервые поняли, что пора сойти с почвы митинга и встать на почву организованного собрания»¹¹. В создании этой организации была велика роль председателя.

Все современники, даже из числа политических оппонентов, отдавали должное Муромцеву как незаменимому руководителю парламента. Удачнее многих других выразил это восхищение один из депутатов, полуграмотный крестьянин (член группы трудовиков): «Он председательствует, как обедню служит!»