Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг.

Характерно, что завсегдатаи салона Богданович, все эти гофмейстеры, камергеры, открыто заявляли, что «безвольный малодушный царь» не одержит победу, не сумеет отстоять свои «неограниченные права». Отметим, что в этих спорах в салоне Богданович активно высказывался Борис Штюрмер, гофмейстер, хваставший самоновейшей информацией о происходящем при царском дворе. Вот характерный пример (записано 16 февраля 1906 г.): «У царя заседание насчет преобразования Гос. Совета. Вполне согласна со Штюрмером, что теперь только жалко и смешно слышать все эти разговоры Грингмута, Никольского (Бориса) и других, с пафосом ратующих за самодержавие, все это — „рыцари печального образа“, Дон Кихоты. Пока у нас этот царь, порядка в России не будет, нечего его ожидать. Теперь все идет через пень-колоду, у каждого свое мнение, свое убеждение, все про них кричат и у всех языки на свободе». Через месяц, вернувшись к этому вопросу, Богданович замечает, что Штюрмер, которого она хорошо знает, «видит все в ужасном свете (как и есть на самом деле) и отчаивается в будущем»¹⁸. Четко обозначена позиция Бориса Штюрмера. И в таком человеке августейшее семейство увидело спасителя монархии в самый грозный час!..

Отождествление защитников «неограниченного самодержца» с героями Сервантеса хлестко и ошибочно. Не ветряные мельницы им противостояли, а сильный противник, выбивший их из седла. Обладали ли лидеры Союза русского народа благородством Дон Кихота? Они называли себя «истинно русскими людьми». Злоупотребление этим термином приняло такие размеры, что последовало специальное сенатское определение, согласно которому истинно русский человек — это православный подданный российской державы. Вопрос не в том, что говорили черносотенцы в печати, а позже и Думе (там их называли крайне правыми), а в том, как они себя повели в критические для царя и империи дни. Никто из них не встал на защиту монархии, но и Штюрмер был на этом же уровне — ниже нуля. Стойкость убеждений ему не была присуща. Это был типичный флюгер, что публике было хорошо известно. Вызывает удивление другое. В 1906 г. он примерял мундир министра внутренних дел, был конкурентом П. А. Столыпина, а в 1916 г. стал даже премьером. Обреченных на гибель боги лишают разума и зрения.

Из вышеприведенных фактов видно, что высший свет провел свою экспертизу работы по подготовке новой редакции Основных законов, имея новейшую информацию и располагая текстом «советского» проекта, опубликованного в печати. Так кто же организовал эту «утечку» «совершенно секретных» документов?

Примечания

¹ И. Л. Горемыкин первоначально не был приглашен и принял участие только со второго заседания по царскому желанию.

² Профессор О. О. Эйхельман был приглашен графом С. Ю. Витте, который на первом же заседании сказал, что представил третий проект, нигде не обсуждавшийся.

³ Объем внимания, посвященного различным отделам Основных законов, был не одинаков и едва ли соразмерен их важности. В первом заседании (7 апреля) кроме рассуждений по общему вопросу были пройдены только три вводные статьи; во 2-м и 3-м заседаниях глава 1 о существе самодержавной власти, всего 18 статей, а в последнее 4-е заседание (12 апреля) были пройдены остальные пересмотренные главы Основных законов, всего 49 статей.

⁴ Эти три редакции были: проект Государственной канцелярии (Сольского — Икскуля), проект Совета министров (фактически — Витте) и проект профессора Эйхельмана (создан по заказу Витте).

⁵ В эти дни шли к концу переговоры с французскими банками о предоставлении двухмиллиардного кредита (сумма, сопоставимая с годовым бюджетом России). Государственная Дума не получила прав участия в заключении этих займов и право контроля за выплатой долгов по ним (до трети бюджета). Эти долги и приковали Россию к Антанте.

⁶ Курсив в словах С. Ю. Витте, как и в речах других участников, принадлежит мне.

⁷ Важное примечание Таганцева: «По этому поводу и Тхоржевский пишет: „В первоначальном проекте Госуд. канцелярии ничего не говорилось о том, как быть с бюджетом и с армиею в случае отсутствия санкции Думы. В отношении к бюджету пробел был отмечен уже в моих замечаниях, в соответствующие статьи были перемешены из бюджетных правил. Но пробел о контингенте новобранцев был отмечен уже в заседании Совета министров М. Г. Акимовым. Витте горячо за это схватился и даже обрушился на канцелярию за этот пропуск“».

⁸ Дневник Константина Романова (запись за 14 апреля): «Съехались у Владимира Александровича. Был поставлен вопрос о необходимости оградить Учреждение об Императорской фамилии от посягательства будущих Государственных дум и Совета. По ст. 55 вновь выработанных Основных Государственных законов почин пересмотра их принадлежит исключительно императору. Но чтобы пересмотр миновал и Гос. Совет и Гос. Думу, мы единогласно предложили, чтобы в случае пересмотра он производился по указанию Государя».