Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг.

⁷ Ф. Кокошкин корректирует оценку Муромцевым политических взглядов председателя Госсовета, ибо Сольский, как и сам Муромцев, еще в 1881 г., во время «диктатуры сердца», был сторонником «конституционной партии» великого князя Константина Николаевича и как государственный контролер поддерживал конституцию Лорис-Меликова. То есть Муромцев и Сольский в главном являются если не единомышленниками, то весьма близкими по убеждениям.

⁸ Здесь составители действующих Основных законов воспроизвели положение, содержавшееся в статье 72 старых Основных законов в переработке С. А. Муромцева, но вместе с тем сочли нужным присоединить к новой редакции и старый текст статьи 72, что было совершенно излишне.

⁹Муромцев С. А. Правильный путь // Право. 1908. № 45. С. 24–77.

¹⁰Крыжановский С. Е. Заметки русского консерватора // Вопросы истории. 1997. № 2. С. 124.

¹¹ Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 1. Глава «Витте и кадеты».

¹²Гессен И. В. Указ. соч. С. 210–212.

¹³Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 3. Гл. 61.

¹⁴ С. Ю. Витте замечает, что Трепов настаивал, а царь соглашался с отсрочкой публикации новой редакции Основных законов и даже передачей этого дела самой Думе, что только телефонный разговор экс-премьера с дворцовым комендантом привел к решению издать законы незамедлительно. Это заявление Витте не поддается проверке, но оно не стыкуется, не согласуется со всем ходом событий. Граф отнюдь не выглядел спасителем трона и Отечества.

Конституция императора Николая II

По окончании кодификационной работы новая редакция Основных законов, получив одобрение высшей бюрократии, была утверждена государем 23 апреля 1906 г. и обнародована Правительствующим сенатом при Именном указе, в котором содержались такие слова: «…Мы повелели свести воедино постановления, имеющие значение Основных Государственных Законов, подлежащих изменению лишь по почину Нашему, и дополнить их положениями, точнее разграничивающими область принадлежащей Нам нераздельно власти верховного государственного управления от власти законодательной»¹. Сразу же встают вопросы: какое содержание самого термина «Основные законы» и в чем смысл, суть их новой редакции?

Понятие Основных законов ввел в правоведение М. М. Сперанский. Во время работы над Уложением Александра I оперировал такими правовыми понятиями, как «коренные государственные законы», «разум Государственного уложения», — подчеркивал, что коренные органические законы не следует низводить до «Устава канцелярского обряда».

«Постоянные, непреложные законы, — писал Сперанский, — с которыми все другие законы должны быть сообразными, и суть коренные государственные законы. <…> Начало и источник сих сил в народе».

Сила же законодательная, и исполнительная, и судебная — не что иное, как нравственные, физические силы людей в отношении их к общежитию.

Основные коренные законы определяют образование Государственного Совета, Государственной Думы, Сената и министерства. Одним словом, по Сперанскому, коренные государственные законы лежат в основе всех структур власти снизу доверху и всех трех ее ветвей: законодательной, исполнительной и судебной от волости до верховной власти². Из этих принципов исходил великий кодификатор, создавший Основные законы. А С. Е. Крыжановский, автор главных проектов конституционных актов Николая II, исходил из указанных принципов Сперанского³. Во время обсуждения этих законопроектов в Особых совещаниях и комиссиях (под руководством императора Николая II или председателя Государственного Совета графа Сольского) участники обсуждений неоднократно подчеркивали, что надобно сохранить преемственность в совершенствовании Основных законов, опираясь на накопленный опыт с тем, чтобы новая редакция Основных законов была бы столь же действенной и долговажной, как и создание гениального Сперанского⁴.

Самой сильной стороной правового замысла С. Е. Крыжановского — автора основных проектов 1904–1906 гг., — сохранившегося в основе при всех обсуждениях и доработках (порой извращавших проект), было почерпнутое у Сперанского исходное положение о единстве всех органов власти снизу доверху (от волости до Госсовета и Думы Государственной как вершины пирамиды), и триаде этих структур надлежало придать всероссийский характер, то есть обеспечить распространение единой государственной системы повсюду «от Москвы до самых дальних окраин», чтобы и на «Курильских островах» эти принципы были внедрены в жизнь. Этот гениальный замысел самому Михаилу Михайловичу внедрить в жизнь не удалось, но семена, брошенные им в землю Русскую, проросли, дали урожай, хотя и отдаленный от сеятеля многими десятилетиями.

Во всех конституционных актах, а позже в правительственной декларации П. А. Столыпина, в его пакете реформ (о чем речь пойдет ниже) виден след гениального Сперанского.

По существу, Россия на пороге нового века и нового тысячелетия бьется над решением проблем, поставленных еще М. М. Сперанским (исполнявшем монаршую волю Александра I).