Государство против революции

Важным механизмом пропаганды «коммунистического отношения к труду» стало так называемое социалистическое соревнование – кто больше увеличит производительность труда – между государственными предприятиями, цехами, бригадами и отдельными рабочими, а также учебными заведениями Государственных трудовых резервов СССР. Кампания по развертыванию массового социалистического соревнования на фабриках, заводах, на транспорте, в строительстве пришлась на начало 1929 года. Была опубликована и предназначена к массовому изучению работа Ленина «Как нам организовать соревнование»[299]. В течение нескольких месяцев вся пресса во главе с «Правдой», партийные, профсоюзные, комсомольские органы усиленно пропагандировали различные трудовые почины.

Это был эрзац рыночной конкуренции. Победа в таком соревновании сулила, во-первых, как сейчас говорят, хороший пиар и благосклонность начальства, а во-вторых, материальное поощрение.

Огромное распространение получила кампания по восхвалению трудовых подвигов отдельных личностей в рамках так называемого стахановского движения, зачинателем которого считается Алексей Стаханов – шахтер-забойщик, перевыполнивший норму выдачи угля на-гора в 14 раз, хотя подобные подвиги совершались и до него.

В короткий срок это движение дало огромное количество передовиков производства в самых разных отраслях промышленности и в сельском хозяйстве. К началу 1938 года оно охватывало, если верить официальным отчетам, уже более 25 % всех рабочих. Первые 12 первопроходцев[300] стали, как сейчас говорят, «медийными лицами» движения, и на них пролился дождь наград, почестей и привилегий, а также немалых материальных выгод в виде квартир, денежных премий, путевок в санатории и т. д. и т. п. Правда, их трудовые подвиги были если не разовыми, то крайне малочисленными – все они вскоре были направлены на курсы повышения квалификации, стали руководителями разного уровня[301].

Стахановское движение привело к заметному повышению производительности труда. Так, если за годы первой пятилетки (1929–1932) производительность труда в промышленности СССР выросла на 41 %, то за годы второй пятилетки (1933–1937) – на 82 %[302]. В какой-то мере стахановское движение стало ответом на изменения в трудовых отношениях, на отмену карточной системы. Деньги и возможность их зарабатывать становились весомым стимулом в труде и улучшении жизненных условий.

Рядовые трудяги передовиков производства недолюбливали, и отнюдь не из зависти. Подвиги стахановцев выходили для них боком, а именно повышением норм выработки при сохранении прежней зарплаты.

В резолюции Пленума ЦК ВКП (б), проходившего 21–25 декабря 1935 года, говорилось: «Необходимо заменить нынешние технические нормы, как устарелые, более высокими нормами и изменить соответственно нормы выработки в сторону некоторого их повышения…». Там же высказывалось осуждение равнения на «технически отсталого» рабочего при составлении норм. Вместо этого нормы должны были вырабатываться инженерно-техническим персоналом под непосредственным руководством директора и при активном участии стахановцев[303].

Пока сохранялись действующие нормы и расценки и увеличивался фонд заработной платы, стахановское движение давало эффект. Пересмотр норм в сторону повышения интенсивности труда вел не только к снижению заработной платы, но и к спаду движения и выхолащиванию его содержания. 1936 год был объявлен стахановским, что означало всплеск штурмовых настроений. Тем самым движение с самого начала вошло в противоречие с логикой утверждающейся планово-распределительной системы. Рекордомания вела к нарушению производственного процесса, перерасходу сырья и материалов, износу оборудования. Стахановское движение не могло вызывать большого энтузиазма у руководителей предприятий и инженерно-технических работников, признанных за это консерваторами.

Бегство рабочих с предприятий в первые годы первой пятилетки приобрело совершенно неуправляемый характер. Это был самый простой способ нарушить формирующийся порядок в сфере труда, заработной платы, производственной дисциплины. По сути, это было массовое движение протеста значительных слоев рабочего класса, несогласных с условиями труда, размером заработной платы. Существовал слой индустриальных рабочих, которых голый энтузиазм и призывы идеологического характера совсем не волновали. В то же время значительные группы рабочих, лишенные материальных стимулов к производительному труду, уже не держались за свое рабочее место, как это было ранее при НЭПе.

Также не были преодолены уравнительные тенденции в оплате труда. Существовала, например, сильная оппозиция сдельщине, которая в среднем по всем отраслям производства оставалась на уровне 50 %. Сталин называл среднюю цифру оборота рабочей силы по предприятиям – 30–40 % в течение квартала или полугода[304].